чем отличаясь от ее белого чепца.
– Слышишь? – спросила Тармиса, ощущая, как холод сводит ее скулы.
– Дыхание мертвецов, – прошептала тетушка Мэй, прижавшись к Тармисе плотнее.
Ухмыльнувшись, Тармиса остановила лошадь и посмотрела на старуху с укоризной во взгляде: она знала о пророчестве, но, как и многие прочие, в него не верила, полагая, что обступивший их холод не что иное, как предтеча близкой осени. На ее удивление туман, находившийся в сотне шагов от них, то же остановился, будто кто-то незримый управлял им. Голоса замолкли, но через мгновение другое снова наполнили округу, но это уже были не голоса воинов, молящих о смерти, а голоса воинов, рвущихся в бой. Помимо голосов и криков слышались стон и плач, выворачивающие душу наизнанку: точно острыми коготками они рвали ее на части, бросая клочки на грязную дорогу.
– Надо уходить с дороги, – сказала Тармиса.
Не дожидаясь ответа старухи, она взяла вправо и погнала лошадь к дубу, одиноко стоящему посреди поля. Туман же, подобно гончей, последовал за ними.
– Только бы не подвела, только бы не подвела, – пробурчала Тармиса, ощущая за спиной жестокий холод.
– А я говорила, что двум дамам не место на дороге, – проворчала старуха, не находя в себе мужества, чтобы обернуться.
– Двум дамам не место в доме греха!
– Оно может и так, но там тебе и кусок хлеба, и тарелка супа!
– Ну-ну, и шлюхи задницами виляют!
– Такова жизнь, Тармиса.
– Жизнь не жизнь, не тебе мне о том говорить!
– От чего же?
– От того, что ты не видела себя…
Не успев договорить, Тармиса охнула и вместе со старухой перелетела через голову лошади. Остановившись, как вкопанная, лошадь взбрыкнула, огласила округу ржанием и умчалась прочь. Последнее, что Тармиса услышала перед тем, как лишиться чувств, так это прерывистое дыхание тетушки Мэй и шелест в высокой траве.
БРАТЬЯ САВЬЕР
– Анри, у тебя есть что пожрать? – спросил Арьен, вслушиваясь в пение цикад.
– Я уже отвечал, – ответил Анри, у которого зуб на зуб не попадал.
Озноб, бивший мелкой дробью, не давал ему покоя последние полчаса.
– Холодно?
– А по мне не видно?
– У тебя, брат, холодная кровь, вот ты и мерзнешь, – глубокомысленно заметил Арьен.
– Зато у тебя горячая кровь!
– Я, брат, не мог поступить иначе. Та рыжеволосая шлюха оказалась уж больно дерзкой, вот я ее и наказал.
– А зачем других-то порезал?
– Ну, как же, брат, сам знаешь, никаких свидетелей! Так у тебя есть что пожрать?
Покинув в спешке бордель госпожи Делиз, Анри позабыл захватить провизию, о которой вспомнил только в дороге. Не сопутствовала им удача и на самом тракте, на котором им встречались то караваны, то паломники,
