в санаторий Ковалев вернулся вовремя, детей еще не вывели в холл. Зато он немедленно столкнулся с Зоей Романовной.
– Где вы были? – спросила она строго и подозрительно.
– Я гулял, – фыркнув, ответил Ковалев – какого черта он должен давать ей отчет?
– У меня такое впечатление, что вы не гуляли, а валялись под кустом. – Она смерила его взглядом. – И перегаром от вас сегодня разит просто неприлично.
– Даже если я валялся под кустом, вас это не касается. И что я делаю по вечерам – тоже. Я в отпуске.
– Это детское учреждение. Здесь не место пьяницам и хулиганам.
– Я могу подождать Аню на улице, – усмехнулся Ковалев.
– Я была бы вам признательна, но у воспитателя не будет времени одевать вашу дочь. – Зоя Романовна сжала губы. – Так что просто приведите себя в порядок и старайтесь не дышать на детей, здесь лечатся астматики.
Она развернулась, давая понять, что разговор окончен, но Ковалев не удержался и кинул ей вслед:
– Вы считаете, что дышать свечным чадом детям-астматикам полезно?
Зоя Романовна оглянулась.
– Вне всяких сомнений, присутствие на богослужении благотворно сказывается на здоровье детей. Татьяна Алексеевна написала об этом монографию, можете с ней ознакомиться, это признанный научный труд.
– Если считать теологию наукой, может быть.
– Это монография по медицине, – сдержанно ответила Зоя Романовна и пошла прочь.
– Надеюсь, в туберкулезных санаториях детей не причащают одной ложкой на всех… – проворчал Ковалев.
Некстати из медицинского крыла вышел Владимир Петрович – пожилой педиатр.
– К вашему сведению, молодой человек, кагор, применяемый при богослужении, имеет концентрацию спирта, которая наилучшим образом способствует обеззараживанию. Наши предки были мудры.
– Способствует – это вовсе не означает «полностью уничтожает все бактерии». Надеюсь, шприцы вы не в кагоре вымачиваете, а в автоклаве кипятите.
– Мы уже давно используем одноразовые шприцы, – посмеялся педиатр и направился своей дорогой.
Ковалев пожалел, что снова ввязался в бесполезные препирательства, но все же подошел к зеркалу – он не привык выглядеть неопрятно. И тут Зоя Романовна оказалась права: выглядел он и в самом деле так, будто валялся под кустом, что было не так уж далеко от истины… Даже сухие листья в волосах запутались. И если причесаться и отряхнуться ничего не стоило, то отекшее после вчерашнего лицо спрятать было трудно.
Ковалев застал только начало скандала из-за исчезновения Павлика – воспитательница надеялась найти его в одном из кабинетов физиотерапии. Пришлось поторопить Аню – ей было любопытно, что такое молебен, хотелось взглянуть на молельную комнату и на батюшку. Впрочем, батюшку она все же увидела, рассматривала его широко открытыми глазами и спросила громко, с детской непосредственностью:
– Пап, а это поп – толоконный лоб?
Ковалев
