яростно старалась пробраться, ее не пустили местные жители, всегда бывшие на чеку и тут же прибежавшие к Дональду, только заслышав стрельбу.
– Добрый день, господа… – с некоторой долей осторожности произнес Уильям, заходя в дом, – И дама. – добавил он, заметив сеньориту, – Вот уж не думал, что мы свидимся так скоро. – в тот момент Сальма неистово кричала на парочку мужчин, преградивших ей дорогу в операционную, Шона Картера и его отца, – Друзья. Señorita. Я смею полагать, никому из здесь присутствующих не хочется пролить еще больше крови. Все мы, определенно, желаем наилучшего исхода из возможных, а потому, я считаю, нам необходимо успокоиться и прояснить ситуацию сразу после того, как доктор МакГроу выйдет из своего кабинета. Ведь если он не сделал этого до сих пор, учитывая накал страстей, наверняка, он чем-то сильно занят, и, вероятно, это дело не может требовать каких-либо отлагательств. – с этими словами Уильям прошел, вертясь и говоря на всю комнату, мимо толпы и встал между четой Картеров и Сальмой, преграждая им путь друг на друга. Дэвис аккуратно тронул девушку за плечо, предлагая пройти в сторону небольшой скамьи, расположенной за столом, ныне, в результате бойни, валявшемся на полу. Следом Уильям нашел в каких-то шкафах несколько стаканов и бутылку виски, похожую на ту, осколки которой валялись сейчас по всему дощатому настилу, что укрывал фундамент дома доктора. – Ирландский виски… думаю, вы оцените, а мистер МакГроу простит мне такую самодеятельность в угоду давней дружбы. – откупорив бутылку, Уильям налил тем, на кого хватило стаканов (главным образом, то были люди Чивалдори), и самой Сальме, после чего уселся напротив нее. – Sabe, señorita, el doctor es una buena persona. Кроме того, он мой давний друг, и каждый здесь его знает весьма неплохо. А также, debo decir, – Уильям склонился к ней, произнося следующую фразу едва ли не шепотом, – Он все еще должен принести мне неплохую прибыль, которая, к слову, является нашей с вами общей. Потому я искренне прошу вас хорошо подумать, прежде чем выносить окончательный вердикт по поводу его жизни, что бы он тут не натворил…
В ответ Дэвис получил лишь молчаливый кивок-согласие и пару искр, метнувшихся из глаз девушки в сторону мужчины, будто говорящих, что ей не совсем нравится то, что сейчас происходит, но денег она хочет, а потому выбирать особенно не приходится.
Дональд сейчас отдал бы все, чтобы операция длилась вечность, и ему не пришлось выходить из операционной. «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку…» Он просто замер над столом, глядя на собственные окровавленные руки. Сердце отбивало столь бешеную чечетку, что, казалось, высосало кровь из кожи и творило в жилах какую-то сумасшедшую гонку. Стрелок под морфием что-то бредил, царапая доску стола, и это не придавало доктору спокойствия.
Он четко слышал голоса за дверью операционной: гулкий бас одного соседа, шушуканье других, и высокое, режущее слух отборными испанскими ругательствами сопрано Сальмы Чивалдори. Что он мог ей сказать?
