погрузился в чтение.
«Отец наш военный, пишет Вам Ваш полк. Все у нас слава Богу, пережили две битвы, убитых нет, только раненые. Надеемся вскоре войну завершить и к Вам, во Псков, если ждать будите. В остальном все тоже не плохо. У Андрея Покровского сегодня день рождения, ему теперь двадцать два, всем полком поздравили его, рвется в бой в первых рядах, чувствуем, будет героем. Всего Вам доброго. Ваш полк.»
Иван сел за стол и написал в ответ, что будет рад каждому и отдельно поздравляет Андрюшу, пусть и с опозданием. Он был тронут тем, что его не забывают его солдаты. Написав письмо, он свернул его. А затем, его объяли мысли.
Иван хотел вновь вернуться на Кавказ, вновь вести солдат, ставших для него родными, в атаку. Пустой дом давил на Лапоухова так сильно, что, казалось бы, вот-вот он закричит. Иван не желал оставаться в своей деревне под Псковом, едва залечив рану, он готовился вновь испросить позволения у императора, ехать на войну и он был уверен, что Александр дал бы ему это разрешение. Иван вновь сел к огню и закрыл глаза, сам того не замечая, он задремал.
Ему снился сон, снилось, что он идет по Кавказским горам, сжимая в своих руках карабин. Вдруг его что-то толкнула в спину, Иван увидел коршуна, он летел и кричал что-то по-польски. Существо продолжила атаковать Лапоухова и, через мгновение, вцепилось ему в грудь, разорвав одежду, оттуда сразу хлынула кровь. Лапоухов вскрикнул, а коршун вновь полетел в его сторону и казалось вот-вот выцарапает ему глаза, как вдруг раздался выстрел и существо, вскрикнув, пало на землю; стрелявшим оказался Гофман, который взглянув в сторону Ивана, развернулся и ушел прочь, будто бы не замечая его. Лапоухов встал и пошел следом, желая догнать друга. Кристиан как будто испарился, но перед ним предстал новый силуэт. «Андрюша» вдруг узнал он Покровского, а ты что здесь делаешь, и где полк твой? «Нет полка со мной, отец, я один брожу, все растворились в ночи, я и попрощаться не успел, а Вы как, со мной? Идемте скорее.» Сказав это, Андрей испарился. Иван открыл глаза, на улице смеркалось, в печи дотлевали последние угли. Закрыв печную заслонку, Иван лег в постель и закрыл глаза, сон не шел.
Решив подышать ночным воздухом, он вышел на мост и увидел письмо, одиноко лежащее на полу: почтальон просунул его сквозь отверстие внизу двери. Прочитав его, он немедленно запряг коня и поехал к Кристиану.
Гофман проснулся. Оглядев комнату, он встал с постели, Аннушка уже хлопотала по дому. Одевшись, Кристиан подошел к супруге и обнял ее, девушка расцвела в улыбке.
– Садись кушать, я пирожков напекла.
– Да, ты печешь самые лучшие пирожки во всей Империи, да что Империя, во всей Европе.
Девушка заулыбалась еще больше.
После трапезы Гофман поблагодарил супругу и вышел во двор, он непрестанно думал о тех записках, которые были у Йована, и как они могли быть причастны к его исчезновению.
Так много было загадок, а ответов на них не было совсем.
Глава 9
