и щёк, нос этот кажется и вовсе огромным.
– Ага, – соглашается мужик, снимая с плеча свою ношу и прислоняя её к стене. – Доставка, стало быть: гроб Мариуса Фонфладнерова – получайте.
Разгневанный неправильным произнесением своей фамилии вампир подлетает к мужику и злобно зыркает на него. Сделать больше Мариусу не позволяет собственная комплекция: он на голову ниже и раза в два уже в плечах. Вампир поднимает палец и медленно, с расстановкой и ядом в голосе произносит:
– Я Мариус, барон фон Фландерхоф! Запомни это имя, челядь, и не смей впредь его коверкать.
– Развелось вас, – беззлобно ворчит мужик, продолжая вычёсывать из бороды отсохшие коросты, – баронов траханых… Нет бы спасибо сказать, он орёт и пальцем тычет! Обратно вниз, стало быть, сам свой гроб попрёшь. Ну, бывай…
Он разворачивается и уходит, раскачивая своими длинными, как у гориллы, руками.
Роза тихо хихикает над его словами и подхватывает гроб, помогая Мариусу внести его в спальню. Тенёв недовольно насупливается: помощь Розе не потребовалась, значит, и ответной услуги от неё не получить – неприятно вышло.
***
На улице по-зимнему холодно: ветра нет, снег перестал валить и теперь лишь громко скрипит под каждым шагом, но мороз всё равно царапает щёки и хватает за уши своими обжигающими пальцами. Накидываю на голову капюшон. По парку бегают дети, парочками и по одному прогуливаются старики – как ни глянь, шумно и людно; воздух пропитан их парфюмами, запахом обувного крема и газировки, которую пьют дети – зимой не пахнет. Обледеневшая лавка щиплет за задницу и ляжки, но я устала стоять.
Достаю телефон, смотрю на время: мы условились встретиться здесь с Котом минут двадцать назад, но его всё нет. Даже женщине правила приличия позволяют опоздать на свидание всего на пятнадцать минут. Даже я, будучи образцом непунктуальности, ни разу не опоздала на встречу в Котом. Я не склонна судить людей: они имеют право делать что угодно в рамках закона, и нас это не касается; но Кот – бессовестный сукин сын! Я имею полное право осуждать его, потому что его поступок касается и меня.
«Стою в пробке, – пишет он. – Извини».
Поднимаюсь немного вверх, перечитываю нашу переписку: он выехал всего полчаса назад, за десять минут до назначенного времени, хотя оба мы знаем, что от его общежития до этого парка ехать час. И это по чистым дорогам, без пробок и гололёда. Он даже не пытался успеть.
Время не течёт по прямой, оно закручивается спиралями, расходится кругами по воде, заплетается в косы, запутывается в узлы и клубки и бог весть что ещё делает – но только ничего этого не происходит в течение часа или даже дня. Я это знаю. Кот, наверное, не знает…
Существует немало призм, сквозь которые люди воспринимают мир и своё окружение. Люди не делятся на одних только оптимистов и пессимистов, а реалистов и вовсе не существует, потому что реальность у каждого своя, искажённая собственной
