раненую спину, попутно добавляя спертому воздуху помещения влажного «комфорта».
–Я телепорт имел в виду. Старый уж больно. Давно не хоженый.
–Будет время, вернемся, приберем.– Огрызнулась я, хотя совсем не понимала, о чем это он. ( Грудь, однако, от излишнего внимания спрятала под плащ). На самом деле, полет был таким стремительным, что я еле –еле успела перевести дыхание.
Опасаться, что за нами покажутся преследователи, не было ни сил, ни необходимости. Колеблющееся марево за спиной потихоньку таяло до следующей активации. Если бы вход был обнаружен, то маги уже стояли бы здесь. Только сейчас я могла по-настоящему расслабиться и… покривиться от невыносимого холода. Вокруг плотным овалом поляну окружал вековой хвойный лес, серебрящийся в свете полной луны заснеженными кораллами ветвей. Ветра не было, но это служило лишь слабым утешением моим босым красным до полной потери чувствительности ногам, по колено утопающим в рыхлом снежке. Тролль с самым глупым видом почесал в затылке: когда спешно планируешь побег, какая-то мелочь все равно ускользнет. Подмога пришла оттуда, откуда её никто не ждал. Рашаль ухмыльнулся, осуждающе глядя на мои «изнеженные» конечности, и стянул с тулупа рабочий фартук. Маг тут же расцвел улыбкой, принял от парнишки полезный кусок тканины и одним движением пальцев разорвал с треском поддавшуюся материю на два. А потом коротко свистнул в темноту. Не услышала, а ощутила кожей, как на поляну из густой темноты выступили три высокие тени. Девственный, не тронутый присутствием человека сугроб не ломал их очертания. И я сполна налюбовалась длинными узловатыми ногами, прямой шеей, благородно изогнутой холкой и роскошными гривами трех ахалтинцев.. Не обернулась даже тогда, когда одна из самых любопытных морд ткнулась влажными губами в мои растрепавшиеся волосы. Ни здесь, ни за морем, ни в каком известном мне краю света не существует лошадей, быстрее и выносливее ахалтинцев. Разве что… Но они не совсем лошади. Горячее дыхание обожгло шею, защекотало за ухом. Вопреки опасениям мага, ахалтинец принял новых знакомцев. Владимир шагнул мне навстречу, протягивая руки к талии, и одним рывком закинул в седло статного животного. Вороной жеребец с белой звездочкой на голове и такой же белизной по венчику разочарованно заржал, но остался стоять смирно, недовольно переминаясь с ноги на ногу. На столь роскошной лошадке мне приходилось сидеть впервые. Тысяча тимок, не меньше. Холеный, поджарый. Две другие нетерпеливо фыркали поблизости. Ещё один жеребец и кобылка. Маг размашисто шагнул к последней, проверил натяжение подпруг и точным движением впорхнул на спину животного, та даже не шелохнулась. Енк грубо подхватил парнишку, ссутулился и тоже, кряхтя, полез в седло. Мальчишка заворожено наблюдал за скакунами. Бьюсь об заклад, ему впервые в жизни представился случай испытать, что значит скачка на ахалтинцах. Упругие бока животного приятно согревали мои онемевшие ноги. Жизнь явно налаживалась. Оставались позади страх и боль, уступая волшебству зимней ночи и близости
