Дашин муж не пытался говорить тише. Он же не знал, что язык этот мне знаком. Говорить не говорю, но понимаю многое. Слишком многое для моего бедного сердца. Разговор закончился. Эдуард, улыбаясь, посмотрел на меня.
– Бабушка Аня, Вы не знаете, где мою жену черти носят?
– Нет, Эдик.
– Почему Вы такая бледная? Вам плохо?
– Плохо. Я руку сломала.
– А-я-яй! В такую погоду лучше на улицу не выходить.
– Сейчас наверх к Дусе поднимусь, а потом из дома ни ногой!
Он занялся какими-то делами, а я выскочила, точнее сказать, вывалилась на лестничную клетку. Времени мало, очень мало, а я не хожу, ползаю. Дашку спасать надо, бедную мою дурочку непу-тевую. Хорошо, что милиция в соседнем подъезде располагается. Хорошо, что сапоги я не сняла, не успела. Так без пальто туда и потащилась. Участковый, совсем молодой мальчик. Надо толково все объяснить, чтоб сразу понял, как Дашка говорит, въехал.
– Добрый вечер, я Анна Петровна Давыдова, по мужу Ревадзе, живу в 56-ой квартире. С Дарьей Гороховой и ее мужем Эдуардом Папишвили. Он сегодня ее убить собрался. Вы обязаны не допустить этого!
– Минуточку. Это он сам сообщил Вам о своем намерении, или Вам карты на то указали?
– Сынок, я в своем уме. Послушай внимательно. Сердцем слушай. Дело очень серьезное. Он сейчас по телефону говорил, по-грузин-ски. Думал, никто язык не понимает, можно говорить, не таясь. А я понимаю по-грузински, у меня муж грузином был. Он сказал какой-то Тамрико, дословно: «Подохнет, как мать. Клофелин забрал.Скоро будем вместе. Люблю. Целую».
– И что это значит?
– А то, что Дашина мать пьяная под забором замерзла насмерть. Сегодня мороз. Он клофелин где-то забрал. И любит он какую-то Тамрико, не жену свою Дашку. Она одна. С ней что случится, площадь ему достанется. Думай, мальчик! Быстро думай. Она вот-вот дома будет. Каждая минута дорога.
– Анна…Петровна, может, Вы перевели что-нибудь не так? Давно не практиковались в языке…
– Ну, уж «клофелин», он и на грузинском «клофелин». И остальные слова точно помню. Как я могу забыть «люблю, целую».
Он колебался всего минутку. Все понял верно. Хороший мальчик, правильный.
– Анна Петровна, Вы идите домой. Постарайтесь предупредить соседку, чтоб ничего не пила, не ела. А еще лучше, чтоб подыграла ему, вроде она уснула. А я рядом буду, не волнуйтесь.
– Да как же не волноваться?!
– Держитесь. А что у Вас с рукой?
– Сломала сегодня.
– Да, день у Вас не легкий выдался. Ничего, бабушка, все пройдет. И этот день тоже.
– Спасибо тебе, сынок, на добром слове. Зовут-то тебя как?
– Василий. Вася.
Кое-как доковыляла до подъезда. Уже заметно подморози-ло. И надо же, счастье, Дашенька подъезжает. Все-таки есть бог на свете!
– Ты прикинь, баб Ань, он дома оказывается! А ты чего без пальто? Правда, рехнулась на старости лет…
– Дашенька,
