ни криков подгулявших курортников.
– Идеальный вечер, – сказал Борис, обнимая Аиду.
– Это вы идеальный спутник, – рассмеялась она и увернулась от поцелуя.
– Ну что же вы, Аидочка, можно и на ты, – Борис Семёнович пытался нащупать застёжку платья.
– Раскройте секрет, драгоценный мой, – прошептала женщина.
– Какой секрет? – Борис готов был говорить что угодно.
– Как вы такой успех у женщин имеете? Все – от девчонки до старухи, глаз с вас в ресторане не сводили.
– Ах это, – замурлыкал Борис Семёнович. – Я душу дьяволу продал. Маленькая плата за то, что все красавицы мои… Ну же, Аидочка.
Он потянул к ней руки, но вместо милой улыбки прекрасной во всех отношениях женщины увидел оскал с острыми как у акулы зубами.
– Признался, голубчик, – прошипела Аида и щёлкнула хвостом. – Что же ты от нас бегаешь? Хозяин тебе срок до полтинника давал, а ты загулял. Прячешься, девчонок портишь… Пора по счетам платить, старый кобель.
Борис Семёнович стал пятиться. Красное платье на демонице вспыхнуло и сгорело без остатка. И осталась она в чёрной коже и шипах.
– Бегать вздумал? – облизнула губы острым языком Аида. – Нельзя ж тебе. Суставы не те…
Борис развернулся и побежал. Ботинки вязли в песке, в груди нестерпимо болело, а за спиной раздавалось рычание адской гончей Цери. Или, как его записали в ветеринарном паспорте, Цербера.
Анна Ильина
Мир не без добрых людей
Лето приближалось к своей середине и с наслаждением издевалось над жителями провинциального южного городка. Плюс сорок в тени могли свести с ума даже негра не очень преклонных годов. Но порывистый степной ветер не давал мозгам и мотору сбиться с программы. Местные электростанции обеспечивали бесперебойную работу сплит-систем, вентиляторов и холодильников почти 170 тысяч граждан, спасая их жизни.
Во дворе дома Маришки под огромным навесом, затеняющим большую часть площадки, собралась родня почти со всех уголков России. У Маришки юбилей. Ей тридцать пять. А ещё у неё гостеприимный вместительный дом с почти курортной зоной: с бассейном, гамаком и качелями. Так что каждый год в это самое время вся близкая и дальняя родня спешит лично поздравить любимую родственницу.
Уже второй день не сворачиваются столы. На мангале бесконечно жарятся шашлыки. На кухне крошатся овощи. А по рюмочкам разливается прозрачная жидкость из запотевших бутылок.
И второй день подряд поздравлять Маришку приходит дальняя родственница Зоя, которая приходится то ли двоюродной сестрой первого мужа Маришки, то ли его тётей. Это глубоко несчастная женщина лет сорока пяти, брошенная роднёй и друзьями, сильно болеет и кое-как перебивается с хлеба на воду. Даже её дочь уехала в Москву и забыла о матери: здоровьем не интересовалась,
