Наше село должно получить название города.
Муса не выдержал и снова заплакал.
Председатель стоял и рисовал прекрасные картины. Эти картины сопровождались киванием Агронома и всхлипами Мусы; во дворе выла собака, которая устала, наверное, сидеть в ожидании террористов.
– Город поможет нам решить вопросы с водой. Для города правительство всегда воду найдет. Оно пошлет сюда технику и выкопает глубокий колодец. Там обязательно будет вода, прозрачная, как… как…
– Водка, – подсказал Агроном.
– Нет! Еще прозрачнее. Может, в этом колодце еще и нефть найдут. У нас ведь нефть, кажется, не искали?
– Мне мой отец покойный говорил, что, когда он в школу ходил, геологи здесь что-то искали, землю царапали, – сказал Муса, всхлипывая.
– Та-ак. Ну это когда было? За это время уже столько нефти образоваться могло… Нет, только город. Вот увидите, как город решит наши проблемы. У вас даже глаз моргнуть не успеет… Широкие проспекты, тенистые сады с шашлыком и мороженым.
– И пальмы? – спросил Агроном.
– Пальмы? – На лбу Председателя возникли государственные складки. – Это мы посоветуемся. Если найдут нефть, не только пальмы… райские деревья сажать можно будет. И девушек из столицы организуем, чтобы они вокруг этих деревьев плясали.
Посмотрел на учителя:
– Что, хорошие в городе девушки? Или гордые?
– Разные, – признался учитель.
– Да, пока девушки, они разные… А как с мужиками дружить начинают – куда из них это разнообразие уходит? Есть у нас тут одна… Та-ак. Ладно, учитель, я не об этом хотел сказать, ты, кажется, еще сам как девушка. Я хотел спросить насчет одного изречения. Когда в школу я еще ходил и пятерки разные получал, мы один стишок учили. Называется «Город-сад»… Кто поэт, написавший его? Нет, не Михаил Лермонтов, ты, Агроном, молчи лучше, совсем меня своей болтовней утомил. Михаила Лермонтова я на всю жизнь запомнил; знаешь, какая у меня за него жирная пятерка в журнале сияла? Даже моих родственников этот старый скандалист в школу пригласил, говорит, вашего сына надо в столицу отправить, чтобы он Лермонтова изучал. Нет, Лермонтов про женщин в основном писал и еще – как он в виде шайтана над землей летал: увидит красавицу – давай на нее пикировать: та-та-та-та-та! люблю! хочу! ножка! ручка! губка!.. Нет, это другие стихи, без женщин…
Председатель закрыл глаза и стал раскачиваться:
– Через четыре года – здесь будет город-сад.
Открыл глаза. Я даже поперхнулся: такие они стали у него добрые, правый глаз даже светился. Как бы мне на этом добром выражении глаз его поймать и с просьбой обратиться?.. Не откажет, наверно.
– Через четыре года – здесь будет город-сад… Как поэт сказал, а? Мог ведь «через десять лет» сказать! Мог. А он – «нет, через четыре». Конкретную цифру назвал. Этот… та-ак… поэт…
– Владимир Маяковский, – сказал учитель.
– Да! Маяковский, правильно. Молодец, проверить тебя хотел. Да…
