style="font-size:15px;"> – Возвращаю.
Он медленно, как факир, выводит из-за спины руку с миской, которая накрыта крышкой, упакована в целлофан. Для пущей надёжности вся конструкция обмотана изолентой.
– А в миске что?
– Жульен.
Мне сразу вспоминается фильм «Ищите женщину», герои которого выясняли, кто убил Жульена Нолестро.
– Сейчас его есть нельзя, – добавляет Зелёный и во взгляде духовидца появляется подозрительный блеск. – Это закусь.
Тут он наконец-то озвучивает истинную цель визита, подкупающую своей новизной: выкушать под звёздным небом литерку водочки. Дескать, для человека, духовной жаждою томимого, одиночный заплыв в ширину – непозволительная роскошь, доступная лишь коренным обитателям горьковского дна, к которым Кот себя, понятное дело, не относит.
Сохраняя твёрдость интонации, извещаю визитёра о том, что столь несвоевременный час для заплыва чреват тройным просаком, ибо: а) давно за полночь, б) ввиду очередного витка государственной игры «Борьба за трезвость» все магазины, ранее бывшие круглосуточными, закрыты и в) тупо нет денег, да и пить неохота.
И хотя мои аргументы – бетон, они вызывают у Кота обратную реакцию. Он красноречиво хлопает себя по боковому карману пиджака и говорит, что, во-первых, материальную часть вопроса берёт на себя. Во-вторых, сообщает, что совсем рядом, у гостиницы «Украина», таксисты барыжат водярой. А в-третьих, начинает шпарить цитатами из Хаяма, Пушкина и Байрона, упирая на то, что человеку его статуса пить с кем попало не комильфо.
Мне бы пойти на принцип, но, игнорируя авантюрный блеск котовских глаз, я плюю на неоконченную картину и вслед за ночным гостем вываливаюсь из квартиры в темноту и холод ноября.
Вот мы уже возле «Украины» и дядя Олег Колокольников оживлённо обсуждает с таксистом условия сделки. Последний удовлетворённо кивает и достаёт из-под сиденья своего драндулета заветную бутылку. Кот тут же берёт её одной рукой, другой лезет в карман, якобы за деньгами, а в следующую секунду, резко вырвав руку из кармана, наносит таксисту сокрушительный апперкот.
Затем оборачивается ко мне и, весело подмигнув, выдыхает облачко пара:
– Шухер!
Преследуемые разъярёнными таксистами, мы уходим от погони, петляя по тёмным дворам, прорываясь через проходные подъезды, штурмуя заборы и форсируя огромные лужи, покрытые первой тонкой наледью. В процессе бега неожиданно обнаруживаю бутылку у себя в руке. Момент, когда я ухитрился её перехватить, абсолютно выпал из памяти. Дядя Олег Колокольников бежит с вытянутыми вперёд руками, держа в них миску с жульеном, что делает его похожим на аргентинского официанта, участвующего в ежегодном забеге по улицам Буэнос-Айреса.
Убедившись, что погони за нами больше нет, останавливаемся отдышаться у деревянного столика в каком-то дворе. Всё вокруг окутано непролазным мраком. Над нами бездонное и таинственное звёздное
