находился один густо исписанный листок. Хорвин стал читать. Он прочел письмо один раз, поднял глаза на Элису и начал читать снова. Слова письма холодом отдавались у него в груди. Дочитав, он в третий раз пробежал глазами конец и поднял голову. Увидел элисин выжидающий взгляд. Напряженно сжал листок.
– Теперь ты мне скажешь, что произошло в этот день? Ты говорила сегодня с Ровиной?
Элиса гордо расправила плечи.
– Да, говорила.
– Что ты ей сказала?
– Правду.
– Какую правду?
– Правду о том, что я ношу под сердцем ребенка. Нашего с тобой ребенка.
К гневу, что тяжелой волной начал переливаться у него внутри, примешивался страх. Элиса стояла пред ним, и в черных глазах ее поблескивали торжествующие искорки. Жесткой рукой он стиснул ее ладонь.
– Почему ты сказала об этом Ровине? Почему не я узнал все первым?!
– Пусти! Да пусти же, ты мне делаешь больно! – Рванувшись, она выдернула руку и, отскочив, принялась растирать покрасневшую кожу. – Смотри, что ты сделал!
– Отвечай! – голос его дрожал от ярости. Отступив от него подальше, Элиса выкрикнула:
– Я сказала ей, потому что она должна это знать!
Он сделал шаг к ней.
– Где она?!
Элиса снова отступила.
– Она ушла.
– Куда ушла?!
– Она совсем ушла. Оставила нас с тобой вдвоем. Она отдала мне это письмо и ушла из дома.
Внезапно он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Письмо выскользнуло из ослабевших пальцев.
– Как ушла из дома? Ушла… – проговорил он прерывающимся голосом. – К… когда она ушла?
– Сегодня утром.
Невидящим взглядом он посмотрел на Элису, на белевшее на полу письмо, снова на Элису. Правая рука его беспомощно комкала рубашку у ворота, от стиснувшего горло спазма ему было трудно дышать. Пошатываясь, он направился к выходу. Остановился у двери, постоял напряженно склонив голову. Вернулся назад. Потратил несколько драгоценных мгновений, чтобы поднять ровинино послание, аккуратно сложить его и спрятать на груди, и только после этого бегом бросился вон из дома.
Его кошмар начался снова. Снова он метался по городу в поисках жены.
Часть II
Глава I
Родной мой!
Я знаю, как ты сожалеешь о том, что произошло. Я не буду говорить, что ты не сделал мне больно, ибо твой поступок ранил меня даже сильнее, чем поступок Элисы. Она совершила то, что от нее и ожидалось, ты же заставил меня усомниться в моей вере в тебя.
Но почему бы это ни получилось, нам уже не изменить последствий случившегося. Я потеряла нашего малыша, а Элиса носит под сердцем твоего ребенка. Какой бы она ни была, но она сможет подарить тебе ребенка, а я – никогда. Я не смогу больше ничего дать тебе.
Я могу простить тебя, но я не могу дарить тебя любовью, ибо я – пуста. Только горечь и тоска остались
