и древнерусские постройки-срубы… Тем более бочкообразные колонки использованы в самом дворце, и на центральной оси первого этажа, и даже на выходе в третий ярус башни.
В итоге же двойственность внешнего вида дворца можно понимать и как отражение двух самых ярких страниц истории усадьбы и вкусов двух самых ярких его владелиц – Елизаветы Петровны Глебовой-Стрешневой и княгини Шаховской. И именно этот аспект сыграл решающую роль, когда при разработке проекта реставрации дворца уже в 1980-е годы во изменение традиции и первого правила реставратора – возвращать зданиям первоначальный, исторический облик и устранять последующие искажения (правило, коим активно пользовался П.Д.Барановский), было решено сохранить кирпичные корпуса, вернувшись только к первоначальному облику старой части дома, и не восстанавливать совсем уже бутафорские надстройки над ним.
Как писала М.В.Нащокина в статье «Русские усадьбы эпохи символизма» в юбилейном, 1998 года, выпуске альманаха «Русская усадьба» (№ 4 (20)), «в те годы в ландшафты России вплелось множество усадеб, облик которых в той или иной мере напоминал феодальные замки Франции и Англии /…/. Русскому помещику, сидевшему в своем замке посреди рязанских, тамбовских или владимирских лугов и перелесков, вероятно, приятно было воображать себя английским лордом или французским графом, а свой замок – надежным родовым гнездом». Вероятно, и Шаховская «разрывалась» между образом русской «барышни-крестьянки» и немецкой принцессы. О том же пишет в 1920-е годы, утрируя ситуацию, и И.В.Евдокимов:
«Несметные родовые богатства, сосредоточенные в ее руках, позволяли ей, заведя феодальный порядок правления у себя в усадьбе, рыскать по загранице и, навидавшись там старинных замков, попробовать превратить Покровское-Стрешнево тоже в своеобразный средневековый замок. Тщеславная барыня не знала удержу своим сумасбродным желаниям. Управляющий Покровского-Стрешнева получал из-за границы открытку с изображением того или иного замка и приказ при этом – воспроизвести в натуре ту или иную часть сооружения. Немедленно приступали к работам и ляпали одни чудовищные формы на другие.»
Словом, пристройки подавили старую часть дома, превратив всё вместе в эклектический загородный дворец, по европейской моде того времени, а асимметричная композиция объемов привела к их механическому, хаотическому нагромождению. Сейчас со стороны садового фасада определенную уравновешенность двух флигелей, как бы имитирующих традиционные флигели старой усадьбы, замыкающие по бокам двор-курдонёр, разрывает примыкающая вплотную к старому дворцу гранёная многоярусная островерхая башня, которая в свое время перекликалась с высокой рогатой надстройкой над фасадом. Впрочем, новоделы создали интересные очертания силуэта дворца, изменяющиеся при смещении точки обзора, в том числе и из парка.
Общий вид главного дома стрешневской усадьбы со стороны регулярного
