на Обоянь и Корочу».
Перед началом Курской битвы было создано несколько оборонительных рубежей. Василевский пишет: «Первый фронтовой рубеж пересекал Ольховатку, Фатеж, Любимовку, Марьино, Корочу, Шебекино и Купянск». «Оперативные резервы и вторые эшелоны Центрального и Воронежского фронтов находились у Курска – Обояни – Прохоровки – Скородного и Корочи».
В своей книге «Генеральный штаб в годы войны» С.М. Штеменко пишет, что во время переговоров маршала Тимошенко с Верховным Главнокомандующим Сталиным – Тимошенко попросил:
– Было бы хорошо, если бы в районе Короча можно было бы от Вас получить одну стрелковую дивизию.
Сталин ответил:
– Если бы дивизии продавались на рынке, я бы купил для Вас 5-6 дивизий, а их, к сожалению, не продают.
Никаких упорных боев за наш город я не помню. После ухода наших войск в городе появились немецкие танки. Сколько их было, я не знаю. Говорили, что шесть или восемь. На большой скорости они проехали по улицам Интернациональной и Дорошенко. Открыли огонь по домам, доехали до центра, выстрелом из танка сбили статую Ленина, стоявшую на постаменте в сквере. Статуя была бетонная, стандартная. Ленин в длинном пальто с вытянутой вперед рукой. Рука показывала на отделение милиции (народ по этому поводу осторожно шутил). Вечером танки уехали в сторону Белгорода.
Через несколько дней на постаменте в сквере кто-то поставил большой коричневый деревянный крест. Немцев мы увидели на второй или третий день после «визита» танков. Сейчас в фильмах о войне их показывают такими, какими я видел их тогда. В касках, засученные рукава, короткие сапоги. Ранец на спине. Автоматы на груди, гранаты с длинными деревянными ручками и противогаз на поясе.
Через два или три дня они из города ушли. Но появилась мотопехота на тяжелых мотоциклах с колясками. Мотоциклов, с пулеметами на коляске, мы насчитали примерно пятнадцать, а может быть и двадцать. Мотоциклисты заняли все основные улицы и центр города.
Мы подходить к ним боялись. Смотрели на них издали. Некоторые немецкие солдаты ехали на велосипедах.
Наш дом на улице Дорошенко (родители купили его, примерно, в 1936 или 1937 году) и соседний дом были насквозь пробиты танковым снарядом, но он, к счастью, не взорвался.
Поскольку наши войска ушли, а немцы еще окончательно не пришли, народ, почувствовав безвластие, начал тащить все, что попадало под руку, грабить магазины, склады. Есть ведь было нечего. Мы вместе со всеми взрослыми и с другими ребятами иногда участвовали в этих безобразиях. Народ тогда называл это «мероприятие» – «грабиловка».
На каком-то пожарище (по-моему, это догорала наша районная библиотека) я подобрал три книги: «Два капитана» В. Каверина, «Белый турман» Л. Брандта и «История Гражданской войны. 2-й том». В книге о Гражданской войне тётя увидела портреты Сталина, Фрунзе, Чапаева, Блюхера. Она сказала мне, чтобы я немедленно эти листы вырвал или закрасил портреты черными чернилами.
– Придут немцы и если увидят
