прикрылись для приличия, – фыркнула одна.
– А может, это стриптизер? Девки! Никто не приглашал?
– Да тут и смотреть-то не на что, – разочарованно выгнула спину вторая. – Пусть глаза закроет и отчаливает, откуда приплыл.
Уже ровно неделя, как Батумыч исчез. После столь длительного отсутствия Малярчука, успокоившись и забыв прежние обиды, ребята задались вопросом, что же с ним горемычным приключилось?
И вот им, вернее, Смолянскому «повезло» – на пороге подъезда появилась Всевина супруга с хозяйственной сумкой.
– Где наш дражайший муженек? – елейным голосом спросил Лева.
– Что? И ваш тоже? – съязвила женщина.
– Это я, стал быть, фигурально, – осклабился Смолянский. – Так где ваш муж?
Жена Малярчука зло бросила:
– Умер. Для вас! И не семафорь тут!
Эта весть так сразила Леву, что он не нашел ничего лучшего, как войти в глухой штопор…
А вдруг неправда? Но ближе к обеду встретил соседа Малярчука, почти непьющего Василия Демьяновича.
– Всю ночь стонал, бедолага, за стенкой, – припомнил тот воскресенье недельной давности. – Не иначе агония наступила. А че? Его жинке ничего не стоит и втихаря схоронить, он у нее уж третий.
От этих слов в душе Левы похолодело. И он аллюром бросился в чипок за горючим. За упокой души – прекрасный повод собраться.
Но нет худа без добра. На следующий день Полина (начальница над Дулепистым в тресте) попросила Вадика за отгул антенну уличную приладить, а заодно и краны в кухне подвинтить.
Дулепистый взял нехитрый инструмент. Сначала, пока светло, стал настраивать антенну. Сел на перекладину ограждения и случайно заглянул в соседнюю лоджию.
Там, в глубине (жена приказала не высовываться) как ни в чем не бывало дымил «воскресший» Малярчук!
Увидев его, Вадик чуть не сыграл с двадцатиметровой высоты на тротуар.
– Ты?!
– Я. Жена отобрала ключи, а с седьмого этажа – не с твоего второго, вниз не сиганешь.
– А мы уж по тебе поминки справили… Вчера. Торжественно. Всей компанией.
При словах о застолье, Малярчука прямо перекосило, всего.
– Вадя, – страстно зашептал он, – давай, вжахнем по маленькой, душа горит – туши свечи!
– Тип-топ. Спущусь к себе, принесу стопарик.
И принес.
– Давай еще!
– Несу.
– А закусь? – обнаглел в корягу Малярчук.
Пришлось тащить ему из своей квартиры сначала маринованные огурцы, потом отпечатывать шпроты, потом еще колбаски нарезать. Но тому всё было мало.
– А начхать на него! Довинчу краны и уйду.
– Вадя, Вадечка, Вадянчик! – взывал к совести Дулепистого пенсионер.
Но тот притаился в глубине квартиры, точнее, на кухне.
Кончилось
