почувствуем себя свободно и отважно.
Тогда я открою ювелирный магазин,
Чтобы продавать трофейное золото.
Главное – чтобы никто не захотел себе карабин
И не бросил в меня «коктейлем Молотова».
11 октября 2004 г.
Москва
Про тех
Я изучал под микроскопом
Всё, что входило в микроскоп,
А в небе рыскал телескопом
Тот, у кого был телескоп.
Я не ценил клинка стилета,
Пока не сломан был стилет,
Но не ходил без пистолета
Тот, у кого был пистолет.
В моих руках была граната.
Я не умел бросать гранат.
А он стрелял из автомата.
Он знал, что значит автомат.
Я не успел достать обреза,
Хотя под курткой был обрез.
Меня убил из «Винтореза»
Тот, у кого был «Винторез».
16 октября 2004 г.
Москва
Пепел Хорезма
I
Под знойным солнцем Каракума,
Покрытый пылью многих стран,
Неторопливо и угрюмо
На запад плёлся караван.
Верблюды, лошади и яки
Везли измученных людей,
И грызлись старые собаки
Из-за обглоданных костей.
Пройдя тянь-шаньские отроги,
Баши Ухун повел татар
Походным маршем по дороге,
Ведущей к городу Отрар.
Едва колонна каравана
Втянулась в арочный проход,
Пришёл приказ от Каир-хана
Собрать на площади народ.
Как дождь, посыпались проклятья.
Как кипяток, взбурлил Отрар.
Знать, Каир-хан забыл, что братья
Вожди Хорезма и татар.
Столкнулись крепкие удары.
Пыль полетела от земли.
И безоружные татары
В неравной схватке полегли.
II
Гнев омрачил глаза кагана,
И пополам согнулась бровь:
За смерть купцов и каравана
Теперь одна расплата – кровь!
Хорезм отринул узы братства,
Достав из ножен свой кончар3,
И предпочёл взамен богатства
Вражду монгольского меча.
Каган безвластен над народом
В делах свободы и борьбы.
Кто, как не он, своим походом
Добычу вырвет у судьбы?
Не он ли подвигом скитаний,
Не он ли храбростью в бою
В годину трудных испытаний
За горло взял судьбу свою?
Не с ним ли смерть
