меня безнадежно близким и дорогим человеком.
Мне было страшно уезжать, а еще страшнее не уезжать. Сердце разрывалось от боли и отчаяния. Зачем он пришел? Ведь я уже смирилась с тем, что теряю его. Я, сжав зубы, пыталась разорвать эти странные отношения со священнослужителем. А он снова встал на моем пути, будто дьявол-искуситель. Он мучает меня и терзает! Он издевается надо мной!
– Не плачь, девочка моя, хорошая, милая, – он вытирал мне слезы своим неизвестно откуда появившемся, платком. – Не плачь!
Он осторожно взял меня за плечи и, придерживая, словно боясь, что я рухну, подтолкнул в комнату. Мы сели друг напротив друга. Трясущимися руками я налила по чашке чая. Но к чаю мы так и не притронулись.
Стояла мертвая тишина, в которой громоподобно тикали часы и стучало сердце.
– А у меня есть для Вас подарок! – сказала, наконец, я, нарушив молчание, и достала из своей курточки маленькую иконку Богородицы Всецарицы. – Я хочу, чтобы эта иконка хранила Вас от бед и несчастий.
– Спасибо, моя хорошая! – Он перекрестился, и осторожно взял икону из моих рук.
Он достал свою фотографию и положил передо мной.
– Это тебе!
Я ничего не сказала. Мне не хотелось брать его снимок, но отказать ему я не могла. Я взяла фото и положила в свой паспорт.
Уже подходило время отъезда. Нужно было ехать на вокзал. Отец Александр попрощался с моей семьей, с любопытством наблюдающей за нашей встречей. Я, бросив на ходу: «Сейчас приду!», вышла на лестницу вслед за ним. Мы медленно спускались вниз по заплеванному окурками, грязному подъезду. Я шла за Отцом Александром, ступенька в ступеньку. Он был очень близко от меня, и я чувствовала приятный запах от его темных кудряшек. Вдруг он резко остановился в лестничном проеме. От неожиданности я вздрогнула. Он внимательно и серьезно посмотрел на меня и тихо, но настойчиво сказал: «Иди сюда!», протянув мне свои пухлые, чуть красноватые, руки. Я покорно подошла. Меня трясло, как в лихорадке. Отец Александр притянул меня к себе и крепко обнял, прижав мое лицо к своей щеке. От неожиданности и новых, необычных ощущений, мои ноги подкосились, и я повисла на руках Отца Александра, как тряпичная кукла. Он притянул меня еще ближе, чтобы я не рухнула на пол. Взяв мое лицо обеими руками, он заглянул в мои глаза. Я качалась из стороны в сторону, грозя вот-вот потерять сознание. Тогда Отец Александр легкими поцелуями покрыл мое лицо: лоб, глаза, щеки. И вот я почувствовала его губы на своих губах, – теплые, нежные, просящие, настойчивые. Я дернулась, мои губы нервно дрогнули, и мы слились с Отцом Александром в единое целое долгим нежным поцелуем.
Оказывается, это так здорово, когда тебя целует мужчина! Я всегда считала, что это противно и гадко, а оказалось, что это самые непередаваемые и приятные ощущения, которых мне еще никогда не приходилось испытать. Сердце бешено колотилось, угрожая выпрыгнуть наружу. Вдруг резко, будто опомнившись, я оттолкнула Отца Александра и убежала вверх по лестнице.
