Верно, – запустив узловатые пальцы в седые дебри бороды, кивнул старый траппер. – Прибывавшие в Денвер дилижансы походили на катафалки, потому как пассажиры, которые ехали в них, уже никуда не спешил. В тот год я второй раз повстречался с Чарли Бизоньей Шкурой.
− Ты, конечно, же слегка раскрошил его голову о ближайшую скалу, а потом оставил связанным по рукам и ногам на муравьиной тропе! – сверкнув огненно глазами, со свойственной смуглому племени пылкостью предположил Хосе Торра.
– Нет, зато он прострелил мою правую руку и теперь в непогоду она постоянно напоминает мне об этом краснокожем негодяе, – Фрэнк, болезненно морщась, осторожно погладил плечо.
– Гдe же теперь этот ловкий парень? – поинтересовался Август Веймар, наливая себе виски.
− Дьявол его знает! После того, как на Перри-Крик нашли золото, индейцы стараются держаться подальше от этих краёв… – старик рассеянно прихватил рюмку игрока, мгновенно опрокинул её в заросшую усами беззубую пасть. Зажмурился от удовольствия и, переведя дух, продолжил:
− Признаться, и мне надоело спотыкаться о заявочные столбы, усеявшие все холмы вокруг Денвера, вот почему я постарался, чтобы между мной и ближайшим рудником оставалось миль двести камней и колючек. Ха! Я вовсе не страдал от отсутствия людей, мне вполне хватало меня самого, лошади и моих свирепых, словно весенние лоси, длиннорогих коров. Раз на них напала пума, так верите ли, пока я бегал за ружьём, от неё остался ни на что не годный кусок дырявой шкуры, когти и хвост!
− Опять он про своих коров, – погрозил пальцем Хосе. – Не виляй, старина, ведь именно ты первым наткнулся в Сан-Хуане на золотую руду.
− Вот именно, черт бы её побрал! – огорчённо вздохнул Фрэнк, скрываясь в сизых клубах табачного дыма.
Угрюмо раскуривая трубку, он вспоминал, как ранней весной рядом с его одинокой хижиной появились кое-как сколоченные кровли, навесы из парусины, одеял, веток, картофельных мешков и старых рубашек, с пустыми бочонками из-под виски в качестве печных труб. К лету дороги и тропы превратились в улицы, на которых фургоны могли разминуться друг с другом. Одна из улиц проходила по такому крутому склону, что её северная сторона была на пятнадцать футов ниже южной. Это породило весьма распространённую в старательском лагере шутку: «Прошлой ночью человек сломал себе шею, свалившись с Беннет-авеню».
Через год старатели выбрали мэра, провели водопровод и повесили на улицах фонари. Так Колорадо пополнился ещё одним городом – Саммитвиллом.
Старина Фрэнк коротал время, высиживая по трое суток за покером, выпивая в салунах, танцуя на вечеринках в отеле «Бон-Тон». Пастбище, на котором паслись коровы Фрэнка, теперь кишело десятками старателей и беспрестанно вздрагивало от динамитных взрывов.
Город стал слишком велик для Фрэнка. Те, кто приезжал сюда, видели в нем не первооткрывателя Саммитвилла, а всего лишь вечно пьяного бродягу в штанах с заплатами из оленьей кожи.
…
