его навзничь. Скорчившись от боли, он успел дотянуться до револьвера. Ответный выстрел охладил ухмылку Люго. Зашатавшись, он пал замертво, окрасив своей неправедной кровью пыльную дорогу. Джим из последних сил приподнял голову: сквозь охватывающий его стылый туман он увидел приближающуюся точёную фигурку в сиреневом платье.
− Дьявол, как она прекрасна! Жаль, что… – не договорив, Джим Кроу с
мечтательной улыбкой испустил дух…
Немногочисленная публика благочестиво вслушивалась в гневно звучащие слова с помоста.
− … и вот каков итог его подлой, нелепой жизни. Я спрашиваю вас, добропорядочные граждане, могут ли спокойно спать младенцы, пока это безнравственное чудовище, попирает своей преступной ногой нашу благословенную страну? Как нам ни грустно, мы вынуждены учинить справедливую и грозную расправу. И пусть она послужит уроком всем потомкам! – напыщенно закончил свою речь шериф.
Вытерев вспотевший загривок, он с торжествующим видом посмотрел на зрителей, собрав их единодушные, хотя и жидковатые, аплодисменты.
− Я чегой-то не понял… К чему ты это брякнул насчёт младенцев – их вроде сроду не водилось в этом окаянном городишке? – проворчал Майк Рваное Ухо. – А так неплохо, забирает. Эх, кабы у меня не были связаны руки…
Прочертив в нежно голубеющем небе дугу, шляпка томно опустилась прямо у сапог шерифа.
− Что такое… Что это, черт возьми? – пробормотал шериф, озираясь с таким
недоумением, как будто бы к ногам его свалился кусок солнца. – Кто потерял шляпу?
Зорко осмотрев собрание, в первых рядах коего стояли судья, пара могильщиков и проповедник, он справедливо убедился, что никому из них она явно не была к лицу.
Кряхтя, шериф наклонился, чтобы подобрать её и рассмотреть поближе. Вот тогда-то вновь проявилась отталкивающая сущность конокрада и грозы младенцев Майка. Пакостно хихикнув, он подскочил к шерифу и отвесил ему сочный пинок в здоровенный зад. Вслед за этим преступник, зажмурив глаза, ринулся в петлю, намереваясь поскорее закончить начатое дело. К сожалению, он не рассчитал и, пролетев мимо, рухнул с высокого помоста наземь. Громкий вопль возвестил о его на редкость неудачном приземленье.
− О боже, похоже он переломал себе все ноги, – осенив себя крестом, невозмутимо промолвил проповедник.
…Ещё более потрясающий вопль несколько минут спустя разнёсся из темнеющих глубин старательского шурфа. Подслеповато щурясь, весь с головы до пят в жёлтой глине, Джо Бизонья Шкура выполз под чистое, сияющее лазурью небо. Вот уже долгое время старик, поглощённый думами о коварных свойствах залегающих где-то в глубинах рудных жил, не замечал ни неба, ни усеянной весёлыми цветами зелёной прерии, ни сказочно голубеющих в дымке живописных гор.
Мозолистые пальцы Джо осторожно ощупывали шелковистую поверхность шляпки. В глубине спутанной, жёлтой от песка и глины, бороды родилась несмелая улыбка. За ней
