он со мной говорить. Что ж, у человека свои заботы, а тут…
Вижу, картошка у них варится.
– Нельзя ли, – спрашиваю, – перекусить с вами? Давно не пробовал картошечки белорусской… – и достаю из сумки банку тушенки. Эта штука, знаете, открывала в те времена и сердца, и души… А когда достал американскую жевательную резинку, обстановка совсем изменилась. Мальчишка заулыбался, вылез из-под тряпок. Он глухонемой был, это я почувствовал сразу.
Решил я ничего про себя не говорить. Пусть живут спокойно, а там видно будет. И хорошо сделал. Переехали мы сюда только через пять лет, на том месте давно другие люди новый дом построили, а человека этого, Андрея Соловья, с парнишкой я больше не встречал.
Я, конечно, знаком с теми – как их назвать? легендами? баснями? – что ходили о нем. Не знаю, что это означает и откуда взялось. Я такого – веселого, беззаботного человека не увидел. Хотя чувство юмора – праздничное чувство, а в будни… В будни оно часто изменяет… Тем более, если сын болен. Какие шутки?
Прощаясь, уже у порога, учитель смущенно улыбнулся, сказал:
– А еще… Не знаю, стоит ли говорить?.. Парнишка его у меня портсигар… это… утащил. Я долго решал на следующий день – идти или не идти… Но – подарок фронтового друга, пошел. Вернул без звука, только побелел так, что я раскаялся. Не думаю, что было это сознательное воровство. Скорее не устоял перед необычной игрушкой. Я, извините, не так часто ошибаюсь с детьми…
За два дня до Нового года Андрею пришло в голову, что и они могли бы поставить у себя в землянке небольшую елку. У Тишка такая идея вызвала восторг.
Недолго собираясь, одолжили у соседей саночки, прихватили топор, отправились.
Лес находился в трех-четырех километрах от городка, погода стояла хорошая, правда, задувал в лицо острый ветерок, но Андрей посадил Тишка на саночки лицом назад, и через час они были на месте.
Однако лес оказался сосновым, «не замерз?» – спросил Тишка. «Нет». – «Поедем дальше?» – «Поедем». Понятно, что нравилось: давненько не катался на санках и неизвестно, когда еще покатается.
Время от времени Андрей останавливался, заглядывал в лицо парню. «Ну как? Хорошо?» – «Хорошо». Прошагали еще столько же, пока не увидели в стороне от дороги темный островок елок.
«Подожди меня здесь, – сказал Андрей. – Я быстро. Не боишься?» – «Нет».
Через сотню метров оглянулся – Тишок помахал рукой.
До островка оказалось не близко, тем более по снежной целине, а когда добрался, увидел – елочки неказистые, чахлые. Неподалеку виднелся другой островок, и Андрей направился к нему. От другого к третьему. Не возвращаться же с однобокой или ободранной? Тем более что ветер в лесу почти утих и было еще довольно светло.
Наконец, отыскал и вырубил такую, что не стыдно и по городу везти, и в землянке поставить.
Возвращаться своими следами было бы далеко и трудно, и он двинулся к просвету среди деревьев, где угадывалась дорога. Но когда вышел на нее, понял, что не слишком ясно представляет, куда идти дальше, в какой стороне город и Тишок. Озадаченно
