устремилась к своему кораблю. Можно было пока с надеждой выдохнуть и расслабиться.
– Как это произошло, вахтенный?! – учинил допрос капитан второго ранга, выскочивший полуодетым на палубу из командирской каюты, – Он что, сам с мачты нырнул?
– Нет, ваше высокородие. Боцман отправил его снять звезду с клотика грот-мачты.
– Что?!
– Думали, что посмеются, как водится. И дело с концом. А он полез. Ретивое взыграло!
– Боцман, вы отменили команду?
– Да куда там! Отменил и не раз. «Стой! – кричу, – Назад!» А он сделал вид, что не слышит. До бом-брам-реи в секунду взлетел, стервец. А оттуда уже и на клотик полез. Тут уж кричать нельзя – испугается, точно сорвется.
– Значит, не испугался?
– Никак нет! Но волна набежала, ударила в борт и мальчишку сорвало с мачты. Там наверху размах метров двадцать будет, никак не меньше. И я бы не удержался, слетел.
– Моли бога, боцман, чтобы мальчишка остался жив. Звезду с клотика… Голова у тебя или сморщенная жопа под фуражкой? Курсант второй день на флоте. Ознакомительное плавание! И вот на тебе!!!
***
Пелена исчезла и в грудь со свистом ворвался свежий воздух.
– Жив!!! Ваше благородие, жив! – раздались голоса вокруг.
Николай повернул голову, открыл глаза и увидел черное звездное небо с почти полным серебряным кругом луны, который все время куда-то стремительно двигался в результате жестокой качки.
– Предназначение… Я исполню предназначение. Слышишь ты меня, небо в алмазах?!
***
«Хозяин земли русской», как он сам обозначил себя в анкете первой российской переписи, которую только что завершил, все чаще проводил время в уютном Александровском дворце. Иными словами, на родине. Ибо именно в этом дворце Император Николай Второй и появился на свет.
– Таким образом, через два года мы закончим формирование Тихоокеанской эскадры, которая станет самым мощным флотом на Дальнем Востоке.
Сегодня, в два часа пополудни Государь принимал доклад Морского министра Павла Петровича Тыртова.
Рабочий кабинет Государя словно бы не был предназначен для приглашения туда посторонних. Он был теплым, комфортным и совершенно домашним и личным. Своей обстановкой кабинет как бы открывал посетителю внутренний мир Николая Второго.
– Здесь гораздо спокойнее, чем в Зимнем. И работается легко, – любил говаривать Император.
Огромная оттоманка, на которой удобно было валяться с книжкой; г-образный стол, совершенно заваленный документами; огромный письменный стол, за которым Государь трудился, абсолютно свободный и чистый. Здесь же была повседневная библиотека на тысячу томов. И фотографии, фотографии, фотографии…
– Я очень рад, что теперь сам могу фотографировать. Это роскошный отдых. Он позволяет от всего отвлечься и быть рядом с семьей.
Изображения семейных сцен и портреты членов царской фамилии, заправленные в рамки различного размера и цвета,
