перепробывал, только троих обучил. Сына старшого, что под Анной живет, да еще двоих из-под Липецка. Всё! У остальных или руки, как крюки, или в голове пусто, а до жадности густо. А бабы – так они вообще не то. Суетятся, как квочки, оно вроде быстро все получается, а вот душевные качества усвоиться не успевают. Виноделие – это чисто мужская профессия, баб виноград не понимает. Но это, правда, не говорит о том, что они ни на что не годны. Женщины, они, зато, руками лечить могут, что у нас с тобой получается, как у них с вином. Ну, ладно, Олёш, говори, да почестней, что ты надумал и что за человек твой – депутат?
– Мы, Терентий Ефимыч, – откашлялся Олег, – все в одной партии, и один – за всех и все – за одного.
– Тю? Как мушкетеры либо?
– Да, как мушкетеры, служащие своему королю.
– А король-то кто?
– Король – это господин Килькин, бывший инженер завода, депутат Думы теперь. В будущем, думаю, президентом будет. Вся элита за него.
– Господин Килькин говоришь? Постой, постой, а не его ли с алюминиевого за мелкое воровство в восемьдесят пятом выкинули и засадили на шесть лет?
– Нет, Терентий Ефимыч. Не его, а папашу его. А сын за отца не отвечает. Килькин, уж если сворует чего, то не по мелкому, причем, ворует у государства. А народу раздает, – Олег густо покраснел.
– Ага… Робин Гуд, значит. И чего ж он раздает?
– Ну, финики первого сентября в школе… Вот в газету, что сегодня у Вас была, ящик шампанского поставил.
– Хороший человек, стало быть, – призадумался дед. – И давно это у вас?
– Что? Финики?
– Да нет, дружба такая с королем-то?
– Да уже лет пять.
– И тебя, стало быть, тоже облагодетельствовал?
– Да. Он мне без процентов взаймы дает.
– Ясно. А чего он еще делает?
– За атмосферу борется. Атомную станцию хочет выкупить и разобрать, чтобы воздух не засоряли. Перестроить.
– Ага. Хорошо. Значит, печками и свечками будем обходиться? Против прогресса – за природу. Ладненько, Олёш, дальше пошли. И что у твоего Килькина за образование эдакое, что за перестройку берется? А то кое-кто кое-что уже перестроил, как бы и у Килькина что не так бы получилось…
– Да нет, Терентий Ефимович, он сам ничего такого не кончал, у него неполное высшее ветеринарное (потому и к Вашему делу неравнодушен). Но у него талантов много. Политических. И денег. А для перестройки станции с Запада наймет.
– Ага, понятно. Ну, а что ему от меня-то надо?
– Как что? – растерялся Олег. – Виноделия. Ну, если производства не получится пока, так он может у Вас систематически напитки покупать. За крупные суммы. Чтобы поправлять здоровье себе и своим политическим соратникам. Сколько запросите – столько даст. Без налогов, обещаю.
– Ага… – дед Терентий изучающе посмотрел через соболиную бровь. – А вот, Олёша, если, скажем, я возьму – и не соглашусь?
– Как? – опешил
