близко. Неприлично близко. Он наклонился к ней, словно для поцелуя, и девушка вся съёжилась, понимая, что тело ей не подчиняется.
– Знаете что, маркиза… – прошептал ирландский наследник, с удовольствием отмечая, что первая леди Англии отвернулась, обнажив зубы от негодования, но крикнуть йоменов у неё не хватает фантазии. – Я видел многих женщин. И такие гордые, как Вы, встречались на моём пути. Только ни одна из них не осталась таковой после встречи со мной.
– Оставьте меня… – едва слышно прошипела Анжелина, кипя от негодования.
– Вы приказываете? А если я не желаю подчиняться приказу?
– Вы пожалеете обо всём…
– Конечно, – кивнул Артур. – Я пожалею, что упустил такую птичку. Но послушайте меня, миледи: я не хочу, чтобы у той девушки, с которой я разговаривал несколько минут назад, были какие-то неприятности. И если я узнаю, что Вы причастны к хмурому выражению на её светлом личике, то мне придётся просить Вашей руки у короля, чтобы перевоспитать Вас как следует. И что-то мне подсказывает, Его Величество мне не откажет.
Анжелина перевела на нахала горящий взгляд и поняла, что бороться с ним бесполезно.
– Вы меня поняли?
Вместо ответа девушка только опустила веки.
Артур внезапно выпрямился и сделал шаг назад, отняв руку от стены и освободив проход.
Дважды себя просить Анжелина не заставила, вмиг исчезнув из вида.
Ирландский принц ещё некоторое время стоял, как заворожённый, воссоздавая в памяти запах волос красавицы и ритм её дыхания. Увлечённый своими мыслями, он не заметил, как к нему подошла Ирена.
– Что с Вами, Артур?
– Она производит впечатление, – ответил ирландец и тряхнул спутанными светлыми волосами. – Но я, надеюсь, тоже.
К трём часам пополудни в саду появился Оливер и условным сигналом вызвал Ирену вниз, чтобы передать ей приглашение от стражей на праздничный вечер – традиционное чествование весны англичанами. Девушка пообещала быть вместе с сестрой и отправилась к отцу.
– Её Высочество принцесса Уэльская! – торжественно объявил Форс, как и полагалось.
Ирена проскользнула в едва приоткрытую дверь и сделала книксен.
– А где граф?
– Он занят, дитя моё, – не моргнув глазом почти не соврал король, продолжая рассматривать бумаги.
Дешторнак, по своему обычаю, находился в соседней комнате и разбирал ворох депеш. Правда, приоткрытая дверь, заслонённая ширмой, позволяла ему слышать каждый звук, доносящийся из кабинета короля.
– Уже известна дата заседания?
Ричард IV вынул монокль из левого глаза и обратил взор на дочь.
– Да, через три дня, во вторник.
Сердце девушки ёкнуло:
– Уже во вторник…
– И заседание будет открытым – так настоял парламент.
Ирена отрицательно покачала головой:
– Это плохо.
– Ничего не могу поделать, милая.
