слова. Сердечко Кэсси сжалось. Немногие видели Ника таким – чутким, внимательным.
– Кэсси, послушай…
В этот момент из ниоткуда, сигналя, возник автомобиль Адама, а сам Адам высунулся из окошка и предложил:
– Ребят, поехали?
Момент был безвозвратно утерян. Лицо Ника, которое успело слегка смягчиться, снова стало жестким и неприступным, как самая надежная крепость.
– Мы подвезем тебя? – ласково спросила Кэсси. Впрочем, она почти не сомневалась, что Ник откажется.
– Я пройдусь. – Ник заметил, что Кэсси колеблется, и добавил: – А ты поезжай. Вон, вашему высочеству карету подали.
Кэсси разрывалась. Они с Ником могли бы проговорить всю дорогу домой, гуляя в тени деревьев. С другой стороны, она любит Адама, и только его. Пока Кэсси рефлексировала, Ник направился было в противоположную от дома сторону, и девушка, схватив его за руку, шепнула:
– Ты, конечно, можешь сейчас слиться, но я от тебя так просто не отстану. Как-нибудь надо пообщаться!
Потом она повернулась и пошла к машине.
Ей всегда нравилось, как пахнет в автомобиле Адама: кожей, осенними листьями, бензином и резиной. Любимый пристально смотрел на нее своими пронзительно-голубыми глазами.
– Мне казалось, ты поехала с девчонками по магазинам.
– Да как-то влом стало.
Он погладил ее теплой рукой по коленке.
– Кэсси, милая, все хорошо?
Вместо ответа она уставилась в окно.
– Ник чем-то напряг тебя?
– Это еще большой вопрос, кто кого напряг. Я просто хочу, чтобы мы снова подружились.
Адам сжал пальцы на руле, да так, что побелели костяшки.
– На это нужно время.
– Я знаю.
За окном вместо улочек Нью-Салема уже пролетали пейзажи Вороньей Слободки. Кэсси решила сменить тему:
– Тебе наш новый директор странным не показался?
– Нет, а что?
– Не знаю, – честно призналась Кэсси, – но я бы переговорила с тетей Констанс, мало ли, вдруг она знает какое-нибудь заклинание, чтобы раскрыть суть человека.
– Кэсси, ты психуешь на ровном месте. Конечно, много всякого было, но единственный трабл с новым директором – это то, что Фэй втрескалась в его сынка.
– Может, ты и прав, – Кэсси снова отвернулась к окну; за ними ехал черный седан. Наверное, кто-то из друзей: по Вороньей Слободке разъезжает не так много машин.
– Кэсси. Ну послушай меня. Черный Джон проиграл. Он больше не появится. Мы победили.
Кэсси коробило, что Адам по-прежнему игнорирует то, что Черный Джон – ее отец, хоть и негодяй из негодяев.
Адам никогда не упоминал имени Джона, всегда говорил: «Он ушел, его больше не будет». А ведь смерть отца все еще беспокоила и смущала Кэсси, и Адам мог бы об этом помнить.
– Пожалуй, я все же хочу повидаться с тетей Констанс.
