с ними не согласен, призывают к мятежу.
– Их возглавляет Баннус, – сказал Катон.
– Да, ты прав, – Симеон удивленно взглянул на центуриона.
– Слышал о нем в Иерусалиме, – торопливо объяснил Катон.
Симеон продолжал:
– По словам Баннуса, Иегошуа хотел, чтобы его люди силой утверждали его учение, а ессеи пытаются возглавить движение и исказить веру Иегошуа. Он утверждает, что ессеи превратили ее в бессильный набор суеверий. Забавно: хотя в Иудее у них сторонников немного, но сеть протянулась по всей империи – так считает мой друг Флориан.
– И кто руководит этим течением? – спросил Катон.
Симеон пристально посмотрел на центуриона:
– Ты действительно хочешь знать? Настоящую опасность представляет Баннус. Уберите его – и, возможно, в провинции настанет мир.
– Да, ты прав, – спокойно ответил Катон. – Просто я люблю знать подробности, вот и все.
Берег Иордана постепенно поднимался, дорога шла мимо рощиц и полей, орошаемых водой из реки, дающей жизнь всей долине. К вечеру отряд достиг подножья гор, переходящих в громадное плато; земля стала более пустынной – мало было признаков жизни, только иногда попадалось стадо овец под присмотром подпасков. Едва завидев всадников, дети поспешно гнали животных прочь, скрываясь в овражках, прорезавших равнину.
Когда солнце стало клониться к горизонту, Симеон направил колонну в вади; дорога вгрызалась в крутой склон, петляя между скал. Вскоре проход стал таким узким, что пришлось двигаться гуськом. Кони осторожно ступали по тропе, держась подальше от острых стен. То и дело лошадь задевала камешек, и он катился вниз по склону, сопровождаемый дождем гальки. Русло совершенно пересохло, и под палящим солнцем не росло никакой зелени; шум проходящей колонны эхом отзывался в нависающих каменных стенах.
До заката осталось не больше часа.
– Симеон, на дороге ночевать не следует, – напомнил Катон.
– Чуть дальше есть широкий карниз. Там и разобьем лагерь.
– Это безопасно?
– Да. Тропа тянется в обе стороны от карниза, другим путем туда не доберется никто, даже горная коза.
Катон удовлетворенно кивнул.
Всадники выбрались на карниз с последними лучами солнца, уходящего за горизонт. Небо зажглось оранжевыми и пурпурными оттенками. Солдаты устало спешились и привязали лошадей подальше от края. Из седельных мешков достали корм и распределили между лошадьми. Оптион выставил часовых на тропе по обе стороны от карниза, остальные стали готовиться ко сну.
Макрон приказал костров не жечь. В чистом горном воздухе огонь будет заметен за много миль и выдаст бандитам – или, хуже того, сикариям – расположение отряда. С наступлением темноты Макрон, Катон и Симеон сели на плоский камень и стали смотреть на запад, на долину Иордана. Слева протянулось Мертвое море – темное и зловещее, под стать своему названию. На другом краю широкой долины горели далекие костры; воздух был настолько прозрачен, что Катон различал даже искры.
