Яня же расширялась, впуская себя мелькающие за окном дома, машины, пыльный воздух, чтобы навсегда их запомнить, чтобы в любой момент извлечь наружу, суметь поделиться.
Отец резко нажал на тормоз. На улице окончательно стемнело.
Они осмотрелись в глухом дворе с одним мерцающим фонарём. Под скрипящим подмигивающим светом шумела «шпана». Девчонки пили пиво, мальчишки громко кричали, силились выяснить, кто из них альфа. Отец живо открыл бардачок и вынул оттуда пистолет.
– Сиди в машине, – буркнул он и двинулся к компании.
Приметив приближающуюся фигуру, ребята утихли. Через мгновение отец вытянул из-под куртки пистолет. Ребята не издали ни звука, в напряжённой тишине нарастало ощущение опасности. Безмолвие прекратил озлобленный шёпот отца, Яня знала, он произнёс лишь одно слово: «Беги». Ребята бросились в разные стороны. Никто не беспокоился о том, чтобы помочь отстающим девчонкам. Каждый сам за себя. Из раза в раз. Раздался выстрел. Отец выпалил в воздух. За многоэтажки упала единственная звезда.
На шум выстрелов никто никогда не приезжал. Может быть, какой-нибудь забулдыга иногда задирал голову, ища искры в темноте, но быстро забывал, для чего он обратился к небу, в беспамятстве упивался кружащей перед ним луной.
Отец ввалился в машину и сунул пистолет Яните в руку. Рукоятка была горячая. Девушка сжала пистолет.
– Хочешь пострелять? – ухмыльнулся отец.
Яня содрогнулась и тут же убрала пистолет в бардачок.
– Никогда, – ответила она.
Погодя, вглядываясь в тяжёлый профиль отца на фоне мелькающих заборов, попросила отвезти к Богдану. Игривость отца улетучивалась, напряжение перед встречей с матерью росло. Яня никак не могла разгадать, откуда в требовательных, властных женщинах так часто бывает дар вызывать к себе сочувствие, нежность и даже любовь.
Едва дверь захлопнулась, машина рванула с места, Яня сожалела, что у отца не было такого же спасительного пристанища, какое было у неё.
Богдан с порога распознал настроение возлюбленной, обнялись покрепче. От него пахло странной смесью дождя и залежавшейся одежды.
– Родители как будто с ума сошли, – вымолвила девушка.
Богдан стягивал с неё куртку и объяснял:
– Наверное, чувствуют, что сразу после института ты от них съедешь.
– Но это ведь уже через пару месяцев, как они справятся без меня?
– Перестань об этом беспокоиться, сейчас нужно думать только о дипломе! – приказал Богдан.
Недовольно топая, она ушла в комнату. Янита училась на экономиста, конечно же, без страсти, лишь выполняла то, что ей говорят, и всех это вполне устраивало. Родители были счастливы, что дали дочери образование, Янита – что её не трогали.
– Даже не начинай эту тему с картинами, – он последовал за ней. – Ты же сама знаешь, что тебе не стать полноценным художником. Зачем продолжать мучить себя?
– Необязательно быть художником, я только хочу быть ближе к искусству, –
