Илья вздрогнул и повернул свою кудрявую голову в сторону двери. Произнёс густым, молодым голосом:
– Входи, добрый человек.
Дверь робко скрипнула и на пороге показалась Алёнушка. Вся в белом. Светлая и чистая, как утренняя заря. Она робко улыбнулась и сделала несмелый шаг в горницу. Тихо притворила за собой дверь.
В полумраке избы, Илья не сразу разобрал, кто вошёл. Гостья подала голос:
– Здравствуй, Илюшенька! Это я, Алёнушка.
Взгляд молодца невольно потеплел. Он тихо ответил:
– Здравствуй, Алёнушка!
Но лицо его тут же исказила гримаса глубокой внутренней боли.
– Ты пришла ко мне, но мне больно видеть тебя, лада моя. В тебе вижу я свою прошлую жизнь, которая больше не вернётся ко мне никогда. А думы о ней причиняют мне страдания. Да такие великие, что жизнь моя становится не люба мне.
Гостья робко улыбнулась.
– Позволь, Илюшенька, сесть рядышком с тобой, да поговорить ладком.
Илья кивнул.
– Садись, Алёнушка, коли хочешь.
Горько усмехнулся.
– И станет всё, как… встарь?
Печально покачал головой.
– Только не нужно всё это теперь, люба моя. Ой, не нужно…
Алёнушка села рядом с молодцем. Взяла его большую, сильную ладонь и погладила её.
– Не надо так говорить, Илюшенька. Слова твои больно точат моё сердечко.
Илья посмотрел в её широко распахнутые, доверчивые глаза. Спросил честно и прямо:
– Скажи мне, Алёнушка, зачем ты пришла?
Девица недоумённо хлопнула своими густыми ресницами.
– Как это зачем, Илюшенька? Аль не люба я уже тебе? Мне горько слышать от тебя такие обидные слова.
Снова погладила своими хрупкими пальчиками его могучую ладонь. Её глаза засветились нежностью.
– Соскучилась я по тебе, Илюшенька, вот и пришла.
Доверчиво заглянула ему в глаза.
– Без тебя свет мне не мил, Илюшенька.
Мужественное лицо молодца посветлело. По всему было видно, что слова Алёнушки ему были по душе. Однако суровая действительность не отпускала его ни на миг.
Он тяжело вздохнул.
– Мне светло на душе от твоих слов, любушка. Но, нынче, не к месту сказаны они. Ох, не к месту…
Она крепко сжала своими хрупкими пальчиками его тяжёлую ладонь.
– От чего же, ладо моё?
Илья посмотрел ей прямо в глаза. Во взгляде его отсвечивала безысходность.
– Не пара я тебе уже, Алёнушка. Ох, не пара.
Губки её обиженно сжались.
– Почему, Илюшенька? Ты люб мне, я люба тебе, так от чего же мы не пара? Не понимаю я!
Илья сдвинул к переносице свои густые брови и отвернулся. Она услышала его глухой голос:
– Нехожалый я. Калека увечный. Потому
