руки на живот, вздыхает и ползет по ступенькам, по еле уловимой кривой ее пустого мира. Карин. Это бесплотные существа, некоторые богословы спорят, сделаны ли они из глины, как люди, или из огня, как джинны, но они не менее склонны к зависти и мелкой злобе, чем джинны. Незамужние женщины, дервиши и знахари иногда их чувствуют, шейхи слышат и говорят с ними и могут ими командовать. Все согласны, что каждая карин – это зеркало, изнанка земли, жизни на земле, они охраняют счастье и мир их земных сестер. Недждет шатается около двери текке, и она открывается нараспашку.
– Исмет! Исмет! Братишка, ты мне нужен! Исмет! – Недждет, запинаясь, входит в кухню. Сердце глухо стучит. Исмет сидит около дешевого стола из ИКЕА со Священным Кораном в руках. Исмет Хасгюлер – один из тех, с кем говорят книги. Его чтение Священного Корана легкое, музыкальное, бальзам для ушей. Оно лечит болезни, изгоняет злых духов, очищает дома и благословляет детей. Когда какая-то женщина стучит в дверь и задает вопрос, ответа на который нет в этом мире – а такие вопросы задают только женщины, – то книга в руках Исмета всегда открывается на подходящем стихе. Напротив него, прижавшись друг к другу, сидят две женщины в платках. Они испуганно вскидывают головы, словно провинились в том, что предугадывают волю Всевышнего. Это она. Та девица из галереи, высокомерная, та, что никогда не пыталась скрыть презрение к Недждету. Та, которую он только что видел вниз головой под землей пару ступенек назад.
– Я тебя видел, – бормочет Недждет и тычет пальцем. Девушка отшатывается, а вторая женщина, постарше, скорее всего тетя, вцепляется ей в руку. – Я видел тебя. Всего секунду назад. Твою карин, земную сестру. Я видел ее под землей. Она позвала меня по имени. Я видел тебя, и ты была беременна.
Рот и глаза молодой женщины расширяются. Она собирается заплакать, а потом воет, обнимая тетушку или мать.
– Это знак, знак! – твердит женщина постарше, простирая руки в молитве. – Слава Всевышнему! Вот, вот. – Она подталкивает евро к Исмету, а тот делает шаг назад, словно деньги отравлены.
– Что? – спрашивает Недждет. – Что здесь происходит?
– Вы настоящий шейх, – говорит девица из галереи, и тут Недждет понимает, что она рыдает от радости. – Я слышала о вашем брате, о том, что он хороший судья, прямолинейный, справедливый и быстрый. Так сказал дядя Хасан, когда разрешил все проблемы со своим двоюродным братом в магазине спорттоваров. Сибел-ханым тоже говорила, что он искусно владеет словом Всевышнего, когда он выгнал джиннов из зеркала в спальне дочери. Но вы… вы повелитель джиннов. Два брата вместе – вот сила Аллаха. Благодарю вас, огромное вам спасибо.
– Вот, заберите. Вы получили ответ?
– О да, – говорит девушка и дотрагивается до живота точно таким же жестом, как и ее сестра под землей. – Еще какой. Аллах воистину милостив.
Тетушка-матушка слышит нотки безумия в голосе Недждета, хватает девушку из
