что они имеют такой внушительный вес булыжников – вот-вот проломит крышу! От каждого грохота – сердце ёкается, тахикардически бьётся, подскакивает и молнией в голову стреляет: «О! Боже!»
Сижу на кресле перед компьютером, с подобранными под себя ногами, вся скукожившись, с ужасом озираюсь вокруг.
Тут-то в меня и заскакивает мыслишка: «а не разумнее ли было бы с моей стороны эвакуироваться»?
Что теперь «мыслить»? Уж поздно. Только бы смерч не прошёл… сметёт мою зыбкую постройку вместе со мной!
Интернет и электричество отключится непременно, причём, – в любую минуту, Вопрос лишь на какой срок. Поскольку я живу в глуши, а чинить разрушенные ураганом линии начинают от центра и далее распространяются постепенно вглубь поселений, то до меня до меня доберутся дня через 2—3.
А пока электричество с Интернетом не вышибло, я Вам буду здесь строчить и отсылать, что успею, сберегая и лелея то магически неосязаемое, что теплится между нами … – А Вы уж простите всю ту неудержимую концентрированную лабуду, что я Вам тут накропаю. Пропустите, если не желаете тратить время, – я не останусь в обиде. Обещаю. В конце концов, я ведь об этом всё равно не узнаю.
Нассер, вот что я намерена сделать: помещу для Вас мои сообщения в блоге – литературные и поэтические цитаты, – в форме «queue», так что Вы, в моё отсутствие, будете продолжать получать весточки от меня, словно с иного измерения.
Подумать только: я здесь на несколько миль – совершенно одна! И никто не ведает. Вот случится со мной очередной астматический приступ и – каюк мне!
Пожалуй, закрою это письмо и начну новое, чтобы это Вы уж точно получили.
ПИСЬМО 6
На самом-то деле, я намеренно здесь осталась. Никуда бы не отправилась, даже если и было для меня приличное место куда и в кого уехать. Я дождаться не могла этого урагана, поверите ли?
Хочу Вам кое-что рассказать и надеюсь у меня хватит на это время.
Я выросла на берегу Балтийского моря: в провинциальном, аккуратном, портовом латвийском городке, Вентспилсе, на самой границе со Швецией. Точнее, у самого, что ни на есть, синего моря, на диком пляже: небольшой квартирный 2-х -этажный дом находился примерно в 10 минутах безмятежной фланирующей прогулки через благоухающий пряный сосновый лес. Поскольку, это было пограничное место, в лесу размещалось несколько деревянных смотровых вышек за высоченными и плотными, так же, деревянными, заборами и каждый вечер, под закат, на песке, у самой морской воды, проводилась особая много-линейная пограничная полоса на предмет обнаружения беглецов. Помню те теребящие, щекочущие опасностью Душу ощущения, когда, приходя к берегу ранним утром, я на цыпочках ступала и переходила череду этих полосок, оставляя те самые преступные полу-отпечатки «перебежчиков».
Осень в тех местах была периодом, когда бесчинствовали мощные ураганы, сильнейшие шторма, наводняющие дожди и мистические туманы.
