Готовить буду, убирать. Я еще дупла пчелиные нюхом чую – с медком будем!
– Знаю я, как ты убираешь, – холодно сказал я, потирая ухо. – Вещи все с места на место переложишь, да так, что потом не найдешь ничего, а потом будешь гордо ехать на коне и говорить: «Вот какая я уборщица»!
– Ты дождешься когда-нибудь! – Тильда злобно посмотрела на меня. – Вот взяла бы и уехала! Что бы вы тогда делали?
– Ехали бы дальше, – пожал плечами я.
– А мед?
– Мед… Да, мед – это хорошо.
– А готовить?
– Это тоже хорошо. Главное – вкусно!
– Тогда бери свои слова обратно!
– Не возьму! Правду не задушишь!
– Тогда я тоже сейчас про тебя кое-что расскажу…
– Друзья мои! – я приподнялся с места. – Моя сестра едет с нами! Не правда ли, здорово?
– Замечательно, – кисло сказал Прич. – Только женщин нам и не хватало. Вечно их защищай, спасай, а благодарности не дождешься.
– Пусть едет, – кивнул Штуша. – Она смелая. Вон как на меня кричала!
– Кстати, а что это за ископаемое? – подняла бровь сестра.
– Ископаемое ископалось из норы, – пояснил я. – Не дракон. Зовут Кутя. Или Штуша, все равно. Так как Громобоя Прич не уберег, я еду на нем.
– Конь на обед, молодец на ужин, – невпопад разъяснил оруженосец.
– Ты еще скажи – «волчья сыть, травяной мешок», – съязвила Тильда.
– Давайте ее не возьмем, – взмолился Прич. – Пусть катится в свой Фарамор. Я сам по дуплам лазать буду!
– Сам катись! – отозвалась Матильда. – Трус-бояка, шотландская собака! Я и сама, между прочим, могу быть оруженосцем, не хуже тебя.
– Побрить тебя надо будет, – заметил Причард. – В смысле, волосы обкорнать!
– Я вот сейчас тебе что-нибудь обкорнаю! Волосы можно и под шлем спрятать.
– Ага, и ходить, как стукнутая? Тоже мне, Голова В Шлеме!
– А ты – Голова-Шишка!
– О`кей, ребята, хватит! – не выдержал я. – Причард, она не отстанет. Раз уж ты до сих пор не отстал… Поедет с нами, при дворе пристроим ее в Прекрасные Дамы, а то и замуж. Пока пусть готовит и гоняет пчел.
– Уломал, – проворчала сестрица. – Только посуду сами будете мыть, мне руки портить нельзя. При дворе ручки ценятся изящные.
И она продемонстрировала всем желающим собственные изящные ручки, ударом одной из которых она без труда валила быка, а двумя – усмирила даже сводного кузена Троллопа по прозвищу Одним Махом Семерых Побивахом. Про него еще говорили: «Если он семерых одним махом побивает, то скольких же он тогда уложит руками?». Со временем прозвище кузена сократилось до «Тролль-с-Битой».
Так я к чему? На одном из празднований Первомая кузен, будучи слегка под хмельком (подумаешь, выдул пару бочек эля), выдернул из земли
