разрешатся. Вопрос был в другом. Как отец отреагирует на нападки на маму?
Ей бы очень не хотелось, чтобы она стала яблоком раздора в их союзе. Но еще меньше ей бы хотелось разборок с папой из-за мамы. С ней у Алексы были уникальные по холодности и закрытости отношения, в которые папе было бы довольно некорректно влезать. Мелани Траст была настолько непредсказуемым родителем, что дочь порой терялась в ее порывах эмоций.
– Ох, ну и кашу я заварила своим желанием! – Закатила она глаза к потолку.
«Не то слово» – ухмыльнулся ее друг, глядевший на нее с лежащего на столе акварельного рисунка прошибающим до костей взглядом своих нефритовых глаз, на что девушка, покраснев, лишь вернулась назад к пейзажу.
К середине дня Алекса собрала кисти и краски и уселась назад за книги, среди которых теперь затерялись пару томов психологии. Время шло к обеду, отец еще будет в корпорации часа три. И только сейчас она ощутила, что находится в доме одна. Нет, поместье не было пустым. Она точно знала, что в комплексе охраны вел круглосуточное дежурство мистер Кроненберг, а в восточном крыле жили, как минимум, два водителя.
Однако из владельцев дома она была единственной.
Странное чувство овладело ей. Огромный пустой особняк и одинокая девушка в нем, словно птичка над океаном. Мир немного дрогнул, будто слезы навернулись от ветра, но Алекса была в комнате и никакого движения воздуха вокруг не ощущала, помимо собственного дыхания. Но в этот момент замерло и оно. Она потерла лоб между бровей, где залегла непонятная тяжесть, и решила отвлечься от неприятных чувств рисованием.
Через час приехал отец. Привлеченная шумом двигателя Алекса увидела из окна комнаты, как черный «Ленд Крузер» проехал в гараж и спустя несколько минут из него вышел усатый Джозеф, водитель мамы. Он прошел мимо бассейна, обогнув один шезлонг и ловко перешагнув длинными ногами второй, и скрылся из вида, подойдя к дому. Наблюдая за ним, Алекса уперлась носом в стекло.
Странных было два момента: во-первых, почему папа вернулся так рано, а во-вторых, почему он вернулся с Джозефом? И она решила спросить.
Девушка поднялась к кабинету отца по каменной лестнице и легким стуком обозначила свое присутствие за дверью:
– Пап, можно к тебе?
Ответа не последовало. Она еще недолго потопталась у двери, прислушиваясь к звенящей тишине поместья, и спустилась обратно в свою комнату.
Особняк пустовал, хоть ей и показалось на минуту обратное.
Дипломный проект писался из рук вон плохо, точнее не писался никак. Совершенно не хотелось за него садиться, будто крылья обрезали. Она не думала, что ссора с родителями могла убить в ней все стимулы к получению диплома. Алекса с таким рвением закрывала сессии и сдавала экзамены, а теперь ощущала пустоту от состояния студенчества. Тем временем,
