style="font-size:15px;"> Но вот парадокс: если бы мы задались целью составить список выдающихся людей той эпохи, он занял бы не одну страницу. Попробуйте сами: вспомните по три деятеля любой из областей русской культуры, и два из них наверняка окажутся представителями Серебряного века. Вл. Соловьев, Бердяев, Флоренский, Врубель, Рерих, Бенуа, Шаляпин, Комиссаржевская, Станиславский, Мейерхольд, Скрябин, Рахманинов, Шехтель, Щусев, Мамонтов… Это только некоторые имена, но за каждым – целый мир. Мы еще даже не коснулись литературы, поэзии, а именно они считаются воплощением Серебряного века.
Николай Бердяев назвал это время русским духовно-культурным ренессансом: «Сейчас с трудом представляют себе атмосферу того времени… Это было опьянение творческим подъемом, новизна, напряженность, борьба, вызов. В эти годы России было послано множество даров. Это была эпоха пробуждения в России самостоятельной философской мысли, расцвет поэзии и обострение эстетической чувственности, религиозного беспокойства и искания, интереса к мистике и оккультизму. Появились новые души, были открыты новые источники творческой жизни, видели новые зори, соединяли чувство заката и гибели с надеждой на преображение жизни».
В этих словах – главное из того, что принес Серебряный век: искания, прорыв, борьба. Борьба со всем старым, косным, материальным и тусклым в мире. А еще – борьба с тусклым и косным в себе. Продолжим цитату из статьи Андрея Белого: «Не исчезло стремление к дальнему в сердцах. Захотелось перспективы. Опять запросило сердце вечных ценностей…»
Вряд ли у кого-то повернется язык назвать пролетарского писателя Максима Горького модернистом, причислить его к авторам Серебряного века (хотя почему бы и нет?). Однако именно его слова, пронизанные пафосом гордости за Человека, могут стать девизом той эпохи.
В середине XIX века, на излете эпохи романтизма с ее пристрастием к личности необыкновенной, исключительной, порой демонической, «маленького человека» открыли – открыли, как Америку и как Клондайк, и это было проявление любви и внимания к самому обычному человеку, со всеми его горестями и радостями. Но уже к концу столетия человек стал «совсем маленьким», потеряв в своей малости даже смысл собственного существования.
Герой новой эпохи – чеховский персонаж. Тоже обычный человек, который живет, работает, страдает и радуется, но «между строк» его жизни проступает еще «что-то» – то ли ненайденный смысл, то ли неизрасходованные силы… Чеховские герои «просто живут», но при этом как будто пытаются заглянуть за горизонт и увидеть какую-то иную, лучшую жизнь, нового, будущего человека.
Новый человек был одной из тем жарких обсуждений в кружках и обществах Серебряного века. Откуда он придет? Каким будет? (А в том, что новый человек необходим, сомнений не было.) Как ускорить его приход, как воспитывать новых людей сегодня, уже сейчас? Н. А. Бердяев позже напишет: «Новый человек связан с вечным человеком, с вечным в человеке… Явление действительно нового человека, а не изменение лишь одежд, предполагает
