style="font-size:15px;"> – Я поменялась бы с тобой местами, если бы могла.
– Не сомневаюсь, но я не слишком искусен в вышивании, да и Биго были бы потрясены.
Махелт заставила себя подыграть, улыбнувшись сквозь слезы и с укоризной пихнув брата в бок.
– К тому же это мой долг. – Уилл обвел комнату последним долгим взглядом.
Махелт сцепила руки за спиной, чтобы не броситься к нему снова.
Уилл пропустил сестру вперед, когда они спускались по лестнице во двор. Летнее солнце заливало верховых и вьючных лошадей, сверкало на сбруе. Уилл получил для путешествия нового серого жеребца, Эквус стал запасным. Отец сопровождал его и уже сидел на лошади, сохраняя неизменное спокойствие. Махелт не понимала, как он может быть таким сильным и неумолимым. Девочка пыталась подражать отцу, но у нее ничего не выходило. Лицо матери было бледно, а глаза полны горя, но она высоко держала голову.
– Нас не сломить, – услышала Махелт ее тихий шепот, пока они смотрели, как Уилл садится в седло. – Нас никому не сломить. – Голос матери стал не громче вздоха. – Ах, сын мой, дитя мое…
Чаша горя Махелт переполнилась, как и чаша злости на короля Иоанна, разбивающего их семью и наносящего столь болезненные раны. Когда последняя лошадь выехала за ворота, девочка стремительно развернулась и умчалась в комнату, которую делила с младшими сестрами. В отчаянии бросившись на кровать, она измолотила подушку и разрыдалась.
Через некоторое время вошла мать и села на кровать. Заключив Махелт в объятия, она погладила дочь по волосам.
– Будь мужественной, дочка. – Глаза матери тоже опухли и покраснели. – Поплачь сейчас, но завтра будь сильной. Помни, кто мы. Мы Маршалы! И никакие лишения не отнимут у нас ни нашу честь, ни нашу гордость.
Глядя, как Ральф бродит по спальне с мечтательным видом влюбленного пастушка, Гуго боролся с желанием схватить того за шкирку и вправить ему мозги. На кончике языка вертелось, что Уильям Длинный Меч – всего лишь смертный человек, а не бог, но подобное замечание привело бы только к закатыванию глаз и враждебности. Ральф должен сам понять это.
Ральф находился в приподнятом настроении уже неделю – с тех пор как Длинный Меч, полный энтузиазма после успешной кампании в Ла-Рошели, явился с визитом и предложил взять мальчика к себе в дом оруженосцем. Ральф пришел в полный восторг и обеими руками ухватился за выпавший шанс. Длинный Меч купался в обожании и явно считал, что милостив и щедр к своей родне Биго.
– Все собрано. – Ральф посмотрел на два дорожных свертка рядом со своей кроватью и с тоскою задержал взгляд на паре волчьих шкур, расстеленных на полу.
– Длинный Меч не обрадуется, если ты возьмешь их с собой, – предупредил Гуго. – Более того, вряд ли он это разрешит – он не настолько снисходителен.
– Наверное, ты прав, – вздохнул Ральф.
– Я знаю, что прав. Вот что, пусть они остаются здесь до твоего возвращения… Если только матушка не выкинет.
– Не выкинет, –
