дополнительные одеяла и подушки. Махелт поспешила исполнить приказ, покрикивая на служанок, чтобы пошевеливались. Она лично взбила и встряхнула подушки, выплеснув часть страха. Когда подошел, шатаясь из стороны в сторону, отец, девочка подбежала к нему, но он отстранил ее:
– Пусть за мной поухаживают мужчины, Матти. Они промокли так же, как и я. Я скоро поправлюсь.
Мать отправила Махелт навести порядок в доме и отыскать камергера и стюарда, чтобы те позаботились о нуждах вернувшихся рыцарей. Девочка не хотела уходить, но кто-то же должен был выполнить поручение матушки. Остальных членов семьи тоже выгнали из комнаты, чтобы не досаждали отцу, как сказала Изабелла, хотя Махелт подозревала, что мать опасалась зловредных испарений, которые могли от него исходить.
– Что с ним? – спросила она Жана Д’Эрли, закончив беседовать с камергером.
Жан был главным рыцарем отца и доверенным другом семьи. Куда бы ни отправился отец, Жан всегда скакал рядом.
Рыцарь ободряюще улыбнулся, но глаза его говорили совсем о другом.
– Милорд устал и замерз после трудной дороги, и у него небольшой жар, – ответил он. – Уверен, это всего лишь простуда и к утру ему станет лучше.
Махелт пристально взглянула на Жана:
– Отец никогда не болеет.
– Болеет, но обычно выздоравливает так быстро, что никто не замечает. Здесь о нем позаботятся как нельзя лучше. Дома, в кругу семьи, он скоро поправится, вот увидите. – Жан пощекотал Махелт за подбородок.
Девочка хотела ему верить, но не знала, верит ли. Пусть Жан один из самых верных рыцарей, это еще не значит, что он расскажет ей всю правду.
Явился стюард и спросил, какое вино подавать. Махелт пришлось отвлечься, а когда она освободилась, Жан уже занимался людьми, устраивал их на постой и старался, чтобы все казалось привычным и нормальным, но Махелт знала, что это невыполнимо, пока ее отец болен, а старший брат может вовсе не вернуться домой.
Тяжело дыша, Гуго вытер меч о тунику мертвого французского солдата. Четырех рыцарей взяли в плен, чтобы запросить выкуп, а сержанты и пехотинцы либо сбежали, либо погибли. Они побросали свои пожитки, в том числе две телеги доспехов и восемь вьючных пони, нагруженных мешками с мукой и другими припасами. Французская армия, осаждавшая город Ньор, таяла под натиском англичан, но тех, кто покинул ее слишком поздно или выбрал неверную дорогу для бегства, настигали мечи короля Иоанна.
Рука Гуго жестоко болела от обмена ударами в схватке, но в целом он не пострадал. Ни один из его людей не был ранен, и исход сражения оказался счастливым. Доспехи, которые они захватили, весьма пригодятся, а повара будут рады муке.
Гуго выстроил свой отряд, проследил, чтобы пленников привязали к лошадям, и поскакал к основным силам Биго, от которых отделился для рекогносцировки. Войска, возглавляемые его отцом, тоже захватили несколько отставших французов, но отпустили их целыми и невредимыми, за вычетом лошадей,
