смотреть, как танцуют языки пламени, потрескивают сухие ветки, летят, словно светлячки, мелкие искры, а лёгкий дымок от костра, поднимаясь вверх, исчезает в темноте. Разомлев от тепла, мы ненадолго забыли о лошадях.
–Эй, где Буян? – всполошился Петька, потеряв из виду своего жеребца.
– Да вот же он. Во-о-он стоит, траву жуёт, – Захарка показывал в сторону, где начинается невидимая тёмная полоса луга, утонувшая в ночи.
– Где? Не вижу! А-а-а, вот он!
Захар обладал ночным видением. Мы всегда удивлялись, как он может видеть в темноте. Когда надо было что-то ночью найти, мы звали его. Петька убежал за жеребцом, а я поглядывал за своими и соседскими конями.
Мы ещё долго сидели у костра. Тёплая летняя ночь нежно обнимала нас за плечи. Ласково трепал волосы свежий ветерок. Из леса доносилось ночное пение малиновки и дрозда. Среди их мелодичных звуков едва различимы нежные трели соловья. Слышался треск кузнечиков и сверчков, а на болотах кваканье лягушек. Скрипучий свист ушастых совят замыкал лесной хор. Ночные звуки и запахи леса, журчание воды и дым костра создавали умиротворяющую атмосферу, столь непохожую на дневную суету. День и ночь, словно два разных мира. Каждый со своими законами и порядками. Постоянно сменяют они друг друга и неизменно приходят в жизнь всего живого, чтобы отсчитывать года и столетия…
Обычно у костра мы рассказывали страшные сказки, чтобы не спалось. Не то можно было недоглядеть коней, ведь на них могут напасть волки, медведи или украсть чужие люди – конокрады.
– Помните, дядьку Павла – челдона из Бадогово? – спросил Захарка, вороша в костре сухой веткой обгоревшие сучья. – Он был у нас на празднике весеннего Николы.
– Да, помним, а что?
– Вот что он поведал тогда моему отцу, – Захар запрокинул голову и загадочно замолчал, словно вспоминая, о чём же поведал ему тот дядька-челдон.
Мы подсели к нему поближе.
– Ну же, рассказывай. Что тянешь?
– В этих местах живёт легенда об охотнике Матвее, – начал Захарка, довольный вниманием друзей. – У него было увлечение: делать чучела из убитых животных. Охотился как-то он в здешних местах, искал оленя, уж очень ему не хватало его чучела. Когда стемнело, решил отсидеться под деревом, дождаться утра, а потом продолжить поиски, но вскоре задремал и сквозь сон увидел женщину в белом.
– Кто ты? – спросил Матвей.
– Я, – отвечает женщина, – хозяйка тайги.
– Хозяйка?! – усмехнулся охотник, не поверив ей.
Она взмахнула руками, и среди лета пошёл мелкий снег. Охотник сжался весь от холода, но всё равно не поверил. Тогда она скрестила руки, и снег прекратился. Потом провела по своим длинным волосам, и пошёл ливень. Матвей промок до нитки, замёрз и, стуча зубами от страха и холода, сказал:
– Верю, верю хозяйка тайги, что надо тебе от простого охотника?
– Ты
