здесь – заступаю за линию.
Извинительное
Прости меня. Простить меня
Довольно просто, если ты
Не ищешь довода в камнях,
Не ищешь в доводах воды,
Не ищешь повода искать
Вообще, поскольку это «не»
Мешает ползать по вискам
Живучей, юркой седине.
Прости за вечный «красный свет»
В оттенок воспалённых глаз,
За траекторию в кювет,
За то, что ничего не спас –
Ни наших безнадёжных лиц,
Ни даже женщин и детей,
За нежелание смириться
С тем, что мы уже не те.
Прости меня за что-нибудь:
За штиль невыстиранных штор,
За что угодно – люди любят
Извиняться за ничто,
За ворох несчастливых чисел
И за мой скулящий стиль –
Я ничему не научился,
Только говорить «прости».
Никто не виноват, не прав,
Но кто-то снова без труда
Нашарит истину в камнях,
Не замечая, что вода
Уже нахально лезет в нос
И набивается в друзья.
И, чтобы это не сбылось,
Я попрошу: «Прости меня».
Ты надломил каблук и не заметил,
Ты разодрал убогий шарф по шву.
В прорехи куртки лезет встречный ветер,
А солнце жадно лезет на Москву.
Ты потерял надёжный левый адрес –
Там сел консьерж, и больше не пройти.
В кармане куртки возраст – ровно двадцать,
И скоро станет ровно плюс один.
Ты разглядел немногое, отсюда
Не разберёшься – правда или нет.
Под старой курткой – битая посуда
И капли синтепона на спине.
Ты не искал – тебя всегда находят
По чутким безнаказанным «жучкам».
В подкладке куртки – стены подворотен,
На вороте – подкова для крючка.
Тебе не дали никаких инструкций,
Лишь указатель с километражом.
Прорехи куртки криво улыбнутся
И просипят: «Всё будет хорошо».
Прорехам этим ни конца, ни края,
Глотают ветер, наедаясь впрок.
И если их однажды зашивают,
То вместе с ними зашивают рот.
Пустота, пустота моя, худенькая и костлявая…
Надоело тебе пустовать под шальными усмешками,
Надоело тебе только прямо (всегда только прямо ли?),
Надоело цепляться за дамки, пора нам и в пешки бы.
Пустота, пустота моя, нервная и задиристая,
С нас
