по моему телу прошла приятная истома, будто меня кто-то баюкал на огромных руках, и мне было хорошо и приятно…
Утро нового дня обрушилось на меня внезапно.
Я очнулась от ударов, сотрясавших дверь. С той стороны гуляла смерть – слышались крики тех, кто ещё вчера оставался в живых. Скоро они доберутся и до меня. Хлипкая дверь не выдержит могучих ударов.
Я затравленно оглянулась. Черт, ну кто же тут жил? Припаянная к стене кровать, столы-стулья и ни одного чулана или кладовой! Из-за одной из дверей на полу виднелась спекшаяся темно-коричневая лужа. Так что дальше я и не стала смотреть: мне хватило и того, возле неё виднелось огромное, высотой с тумбочку, будто хрустальное яйцо. Оно нежно светилось в пыльных лучах света, идущего из окон. Податливая скорлупа пошла рябью: кто-то, сидевший внутри яйца, копошился, готовясь вылезти наружу. Нет, мне не надо бояться тех, кто снаружи – потому что рядом со мной сейчас вылупится из яйца Ангел.
Я бросилась в глубь квартиры. Пробежав мимо зеркала, чисто машинально глянула в него. Но где я? Не может быть… Я не отражаюсь в зеркале! Куда делось мое тело?!
В ужасе, смешанном с интересом, я посмотрела туда, где должно быть моё туловище. Дотронулась невидимой рукой до невидимой замызганной джинсовки. Это сон или явь? Я, последний человек на Земле, глупая писательница и собирательница последних осколков жизни, именно я стала невидимой! Превратилась в сестренку Ангелов!
Забыв про все беды, я засмеялась и закружилась, воображая себя булгаковской Маргаритой; подобно ей по всему моему телу ощущалась необычная легкость. А что если…
Да! Я аккуратно подпрыгнула, после чего на несколько мгновений зависла в воздухе рядом с люстрой и аккуратно спустилась – всё по одному лишь мгновенному желанию. Дверь заходила ходуном: похоже, её выламывали, ударяясь об нее со всей сил с разбегу. Не теряя времени даром, я подхватила свой многострадальный шиповник и вылетела через окно вон.
Это было незабываемое ощущение! Меня охватывали смешанные чувства, словно я во сне. На всякий случай я укусила себя за палец – боль была вполне ощутимой. Это славно. Это значит, что я не сошла с ума и не умерла.
«Невидима и свободна!» Ветер с запахом бензина и гари врывался в легкие; солнце, проглядывавшее сквозь грязные облака, слепило глаза. Я была последним человеческим существом, одиноким, невидимым и свободным, единственной, кто увидел, во что превратилась и без того разбитая планета после нашествия Ангелов. Грязная река переливалась в солнечном свете, отражая масляные пятна. Одинокая серая земля казалась неудачной кляксой художника. Еще немного дымился последний в мире лес, вернее, бывший лес. Обугленные свечки стояли, словно вдовы на похоронах. Этот лес мы собирали по всей Евразии. Наверное, из всех живых и здоровых растений остался только мой шиповник.
Я сделала прощальный круг над нашим захолустьем и полетела на улицу Коперника. Почему? Я не знала. Словно что-то
