что ты писательница эпохи, тебе поверят все. Когда вы, земляне, и мы совершили ошибки, уничтожившие наши миры, то мы поняли: прекратить это можно, лишь найдя человека старого мира, способного в прошлом предупредить…
– Так вы умеете искажать время?
– Да, – голос затихал, – и мы делаем это только ради остальных наших братьев, ибо нас с ними потом уже не будет. Мы просим… Чтобы жить… Это первый и последний раз, когда время можно будет повернуть вспять…
Повернуть время… Я подумала о своих родителях, которых я оставила там, в прошлом, о сгоревшем лесе, об Ангелах… Это будет самая диковинная моя история.
– Я готова! – воскликнула я. – Я напишу историю! Я положу жизнь, чтобы донести её людям!
…И мир перед моими глазами распался на миллиарды осколков.
…Тёмная без окон комната… Раздаются удары в дверь. Я прижимаюсь к стене, понимая, что выхода у меня нет. Лишь бы это было недолго. Дверь открывается, и…
– Ты странная, Света: сидишь на кухне с выключенным светом…
Лампочка загорелась, я увидела… Господи, это были мои родители! Они стояли в дверном проёме, все в снегу после прогулки, такие родные, спокойные и добрые! Это было непередаваемое облегчение! Сил сдерживаться больше не было, и я зарыдала, кинувшись их обнимать, чувствуя под пальцами холодные снежинки с их одежды.
– Что с тобой, дочь? – удивленно воскликнул отец. – Ты перетрудилась со своей писаниной?
– Нет, мне… Кошмар приснился, – теперь все и вправду казалось кошмарным сном. Может, так оно и было…
– Кто принес горшок с шиповником? – спросила мать. Я оглянулась и увидела свой «героический» шиповник – привет из, к счастью, далёкого 2249-го года.
Вдруг за спиной отца…Боже, это Ангел! Он был огромен и ужасен, я с криком отскочила от двери.
– Ты что, Френкеля испугалась?
– Френкеля?
Отец посмотрел на меня как на круглую дуру:
– Да и вообще тебе пора меньше писать, а то однажды и нас не вспомнишь. Шучу, шучу, – поспешно прибавил он, увидев выражение моего лица, – в принципе, я всегда предлагал дать этому питбулю имя Драдемон. Тогда, в зависимости от настроения, его можно было бы называть Дармоедом, Димедролом или Пирамедолом…
Между тем пёс лениво вошел в кухню и прижался мордой к моим ногам.
–Прекрати паясничать, – одернула отца мама и обратилась ко мне:
–Мы с отцом устали после работы. Собачку не выгуляешь?
–Конечно! – радостно ответила я. Господи, Френкель, как же я могла про тебя забыть!
Это странно – идти к старой вешалке, на которой ничего не изменилось; выходить из дому и дышать чистым морозным воздухом, видеть в сумерках темную тайгу, ловить снежинки губами…Странно потому, что еще недавно я видела, как Ангелы съели моих друзей. Как горел последний в мире лес. Это странно, но волшебно, необъяснимо прекрасно.
Друзья… Теперь они, как ни странно, ещё не родились. И не скоро родятся.
Я
