коньяк буду. – Володя протянул стакан.
– Тогда всем. – Завхоз вытащил, словно из-под земли, тару, очень похожую на ту, в которой был спирт, но цвет развеял все мои сомнения.
Что за коньяк мы пили, я не знал, но вкус показался вполне даже ничего. Да, признаться, до того дня пробовать коньяк мне и не приходилось, а потому был абсолютно убежден, что благородный напиток – это именно то, что мне и «доктор прописал». Тем более было приятно, что такой коньяк ассоциировался с достатком и новым уровнем жизни, на который я взлетел неожиданно и сразу попал к столу.
По мере продвижения обеда настроение улучшалось, жизнь в командировке мне уже нравилась безумно, а на коллег я смотрел просто влюбленно, поражаясь их уверенности и спокойствию.
– Иваныч, – хозяин кабинета, Курдин Андрей Захарович, заместитель главврача по АЧХ, шепотом обратился к бригадиру, но я, вовсе не собираясь подслушивать, услышал разговор, – там у нас оборудование есть… – Фраза осталась незаконченной.
– Не на обслуживании? – Александр Иванович понимающе покачал головой.
– Ну да. Понимаешь, там аппарат в частном кабинете у нас. – Андрей Захарович вздохнул и снова замялся.
В эру бесплатной медицины о частной деятельности не было и речи, но первые ростки новой жизни уже пробивались, пусть и несмело. Тем более курс страны как-то незаметно повернул в сторону не то капитализма, не то чего-то на него похожего, но с оттенком утраченного социализма. К сожалению, этому строю незабвенный Владимир Ильич Ленин названия не придумал и, наверное, был бы сейчас удивлен. Впрочем, куда именно повернула страна, не знал толком никто, да и сама страна тоже, а вот зарабатывать деньги особо продвинутые и умелые уже начинали. Врачи тихо ненавидели красивые бутылки с коньяком и шоколад, между собой говоря о том, что палка колбасы была бы предпочтительнее, и их можно было понять. Бюджет, к которому получили доступ странные личности, перешел в стадию «распила», и сами бюджетные сферы находились пусть еще и не на самом дне, но постепенно к нему приближались.
– Посмотрим. – Александр Иваныч кивнул.
– Чудненько. – Хозяин кабинета куда-то убежал и через минуту вернулся, неся пакет. – Так мы когда глянем? – Он выставил на стол еще один графин «коньяка».
– Володя, – Иваныч окликнул Чудинова, – глянешь аппарат? Очень помочь нужно.
– Гляну, – Володя пожал плечами.
Я с завистью смотрел на коллег. Поверить, что однажды смогу так же небрежно кивнуть и сказать: «Гляну», – было невозможно. Минут через десять Володя встал:
– Что там с аппаратом?
– Я покажу. – Курдин с готовностью вскочил.
– Можно и я? – Я обратил внимание, что ни Толик, ни Славик не проявили интереса к этой работе.
– Иди, учись. – Александр Иванович кивнул.
Запомнить сеть лабиринтов и переходов в подвалах больниц с первого раза не сможет, наверное, никто. Скорее всего, в замысловатых зигзагах этих путей есть тайный смысл, но говорить о нем никто не хочет. В какой-то момент поймал
