Езжай ко мне и возьми свою коллекцию, – без приветствий перешёл к делу Арсений.
– Я её нафталиню, – ответил я.
– Монеты, твою так! Монеты! Мне твои засушенные твари не нужны. Может, и красивы, да больно мороки много.
– Ну знаешь, Сень, – сказал я, – ты чего не понимаешь, туда не лезь.
– Пф! – с досадой фыркнул он. – Нет времени! Приедешь, расскажешь про природу и прочих зверей.
– Ты на какой широте живёшь? У тебя встречается?.. – тут я назвал заковыристую латынь, чтоб впечатлить приятеля своей мнимой учёностью, хотя ловить никого не собирался.
– Ну ты скажешь! Откуда я знаю? Приезжай и сам посмотри. У меня тут дело на штуку баксов. Бери ещё «советы», у тебя есть они?
– Где-то валялась коробка, килограмма на три.
– Вот, – голос его подобрел, – хватай и тащи. Заодно иностранщину тоже возьми.
Мой друг Арсений был человеком предельной активности. Он был логичен и строг, но имел порывистый и увлекающийся разум. Как внезапные ураганы, в его жизни появлялись увлечения, которым он отдавался со всем пылом. Думаю, на его характер влияли бури на Сатурне и кометы, что пролетали мимо и задевали нашу зелёную Землю своим раскаленным хвостом, смещения газовых туманностей в глубоком космосе или рождение и смерть далёких звёзд. Наверное, он обладал нечеловеческой сверхчувствительностью к подобного рода явлениям – иначе перепады в его делах и увлечениях объяснить было просто невозможно. Как-то пару месяцев он собирал спутниковую антенну по собственным чертежам и кое-чего добился. Но после бросил эту затею и стал изучать программирования и чинить компьютеры с одной-единственной целью – сконструировать какую-то сверхмощную электронную машину. Он отлично владел математикой, готовился поступать на мехмат, но внезапно удивил всех своих знакомых и пошёл в ПТУ. Среди вечно пьяных школьных отбросов он просто лучился славой и получал повышенную стипендию, а после занятий делал за деньги контрольные всему курсу.
На моих глазах Арсений победил в честном поединке одного парня, который приезжал к нему в городок каждое лето и утверждал, что владеет чёрным поясом по каратэ. Чтоб превзойти обладателя первого дана в его мастерстве, друг мой всю зиму колотил грушу одним ударом – причём только левой руки. Может быть, в успехе сыграла свою роль именно его леворукость. Я увидел эти тренировки, когда гостил у него зимой. Арсений дубасил в своей комнате длинный тяжёлый мешок, висящий на вбитом в стену ржавом пыточном крюке, и повторял между резкими выдохами:
– У груши должен быть вес человека – это раз. Чтобы наработать рефлекс, необходимо десять тысяч повторений. Ударить в полную силу человек может десять раз. Время не ждёт. У меня ещё четыре месяца. Если я буду бить по десять раз утром и вечером. И сокращу количество работы за счёт одного удара. И работы одной рукой. Мой шанс будет довольно велик.
Он ударил в последний раз. Груша содрогнулась. Под обоями посыпалась
