уже искренно:
– Впрочем, ребята отличные, не мой балбес. – Вошла на кухню Ирина, Костя с пьяненьким отчуждением посмотрел на нее. – Жена… (К Вадиму, в голосе состоялась угроза.) Слышь, Вадька, меняемся бабами… Ир, бросай Вадьку, что с него проку! А я тебе по четвергам слова ласковые стану произносить.
Ирина ласково пихнула его в лоб:
– Мели Емеля.
Костя нес:
– Не хочете, ну тогда головами поменяемся. А, Вадь? За тебя.
Вадим вышел, Ирина тоже была вне, Костя задумался, сколько можно отрезвел взгляд, пошел полушепот:
– Неужто действительно умудрил? – Ласково и с обидой протянул: – Чертяка – это же… – Вздохнул, полез к закуске.
Вернулась Ирина, Костя, приладив пряную улыбку, потянулся к ней:
– Птичка ты моя, любил ли кто… тебя причем.
Ирина грубовато отстранила, прошипела:
– Ошалел что ли! Накушаетесь, теряете рассудок… – Урезонила сурово: – Ты губы не катай, тело телом, а дело… Я против твоего участия, Вадим настоял.
Друг семьи возроптал угрюмо:
– Слышь, птица… – умолк, однако.
К сумеркам Костя получился совсем теплый, Вадим, впрочем, отстал недалеко. Константин произносил не вполне надежно:
– Короче так, я пробью. Резких телодвижений не делаем – как та вдова после похорон.
Ирина смотрела задумчиво, безрадостно, молча.
Не станем ограничиваться делами только инспектируемых выше товарищей, потому что – свобода. И вообще, жизнь податлива и, что характерно, даже самые ретивые ее аспекты вполне употребляемы. Короче, банк – просторные помещения, редкие посетители, тишина. В общем, хорошо в банке. В курсе этого некий вошедший только что в помещение обаятельного облика и манер мужчина возле сорока – приличная одежда, уверенная походка, осанка, светлое лицо. Подошел к рабочему месту точно, с минимальными движениями, при обращении к служащей возникла аккуратная, выверенная улыбка (служащая – миловидная молодая женщина, чрезвычайно к глазам очки – сидела, склонив голову к бумагам):
– Приятного дня, я гляжу – новое лицо. А что с нашей доброй Зоей Антоновной, уж не хворь ли?
– Здравствуйте. Нет-нет, там все прекрасно, Зоя Антоновна пошла на повышение, теперь здесь буду я.
– Замечательно, свежие и привлекательные люди всегда радуют. И конечно, тронут относительно вашей предшественницы. – Обаяка осекся. – Подождите, да мы же знакомы!
Дама напрягла лоб:
– Да, кажется, мы встречались. Но… извините, напомните, пожалуйста.
– Ну как же, позапрошлое лето, Сочи, пляж, волейбол.
Лицо женщины озарилось.
– Господи, какая я нелепая. Конечно же!
– Совершенно естественно, солнце и обнаженное тело обезличивают. – Душевно улыбнулся. – Недаром говорят, демократия возможна только в бане… Впрочем, скорей в морге.
