сказала, что мне стало легче, но не переставала прихрамывать, чтобы мама не догадалась о моём вранье. И мы сели обедать.
За обедом я сказала маме, что, когда сидела в парке, ко мне подошёл Сенька из пятого подъезда со своей Ирмой, что он ушёл из дома, потому что его приезжая бабка заявила, что с Ирмой жить не станет. А я его уговорила вернуться, и он проводил меня до лифта. Мама сказала, что я молодец и поступила правильно.
Когда мама ушла обратно на работу, я стала ждать Сенькиного звонка. Я даже волновалась: вдруг его всё равно заставят выгнать Ирму и ему придётся снова убегать из дома?
Сенька скоро позвонил и сразу закричал в трубку, что мама оставила Ирму дома, а бабке сказала, что сын ей дороже. А если бабке не нравится, как мы живём в нашей семье, то она может уехать обратно в свой Углич. Тогда бабка стала охать и хвататься за сердце, а мама сказала, что сейчас вызовет ей скорую помощь. А Сенька поскорее убежал в ванную, и, что там было дальше, он не знает. Сейчас бабка сидит в своей комнате, и он, Сенька, спокойно смотрит футбол по телику. А Ирма может ходить по всей квартире и лежать на диване, а не сидеть взаперти в Сенькиной комнате. А скорой помощи так и не было, наверное, бабка раздумала притворяться.
Потом он спросил, поверила ли мама, что я растянула ногу, и написала ли записку училке. Я порадовалась, что он об этом не забыл, и сказала, что всё в порядке и записка уже лежит у меня в дневнике.
На следующий день после школы мы с Сенькой вместе шли домой, а за нами тащился Васька. Он сверлил нас злыми глазами и всё время что-то бормотал. Я прислушалась и услышала что-то вроде: «Нашла себе жениха, тоже мне невеста, кошка драная!»
Я ужасно возмутилась: ну ладно, пусть кошка, но почему драная? И совсем я не драная! И никакой Сенька мне не жених, а друг. А Васька дурак! Мне очень захотелось тут же дать ему в глаз, но тогда пришлось бы пересказать Сеньке, о чём он бормочет, а этого мне не хотелось. Ну-у, не хотелось… Стыдно. А потом я подумала: почему я Ваську услышала, а Сенька – нет? Неужели я услышала Васькины мысли, а не бормотание?! А вдруг я смогу слушать мысли всех людей, которые будут мне встречаться?! И детей, и взрослых! Это же ужас!
У меня сразу испортилось настроение, и я замолчала. Сенька шёл и рассказывал, как отец учил его плавать и как он боялся утонуть, а потом вдруг поплыл, и как это было здорово. Возле дома он вдруг заметил, что я молчу, и забеспокоился, почему я ему не отвечаю. Пришлось соврать, что у меня разболелась голова. И тут я услышала, что он в этот момент переживает и думает: а вдруг мне скучно слушать про его плавание? Я сначала обрадовалась, а потом опять огорчилась. Не хотела я так узнавать его мысли. Как будто я за ним подглядываю, а он этого не знает. Подглядывать, подслушивать нехорошо. И я поняла, что мне нужно срочно посоветоваться с Катей.
Катя, как всегда, встретила меня у дверей. Откуда она знает, что вот в этом лифте еду именно я? Может, слышит мои мысли издалека? Интересно, а я могу Ваську или Сеньку услышать издалека? Я направила мысли на Ваську, пока раздевалась, но ничего не услышала. Потом подумала, что я и Катю издалека не слышу, и это
