приехала очень быстро. Пожарные выскочили, побежали наверх, а мы стояли и ждали внизу.
Их главный строго спросил маму:
– Откуда вы знаете про пожар? Ведь нет никаких признаков задымления или огня…
Тут ему позвонили по его специальному телефону и что-то сообщили. Он покрутил головой и изумлённо сказал:
– Ну и ну! Действительно пожар. В кухне уже начал гореть кухонный стол. Ещё немного, и заполыхала бы вся квартира, а дома-то никого. Одна только большущая собака. Если бы не вы, квартира бы вся выгорела, а собака наверняка погибла. Спасибо вам. Как вы учуяли – ума не приложу. Может быть, сами и подожгли?
Тут мама на него так глянула, что он сразу забормотал:
– Да что вы, что вы, женщина, шучу! Да и не могли вы поджечь. Там короткое замыкание в кабеле, который ведёт к электроплите…
Тут спустились пожарные, а с ними выскочил Мишка и бросился ко мне. Мы с ним обнялись, а потом он всю меня облизал.
Вокруг собралось много народу, потому что жильцы стали выбегать из своих квартир, когда во двор въехала пожарная машина, а потом ещё одна. Все спрашивали у пожарных, что случилось. Те их успокаивали: говорили, что ничего серьёзного не произошло, потому что их вовремя вызвала вон та дама с девочкой, а как она узнала, что начинается пожар, они не знают. А одна женщина, которая как раз проходила мимо нас с мамой, всем сообщила, что про пожар первой закричала её дочка, то есть я.
Пожарные собрались уезжать, а главный пожарный сказал маме:
– Большое вам спасибо. Идите домой спокойно. Соседи позвонили хозяйке квартиры и вызвали её. И собаку они к себе возьмут до её прихода.
Но Мишка привалился ко мне, и я поняла, что он не хочет от меня уходить. Я попросила маму взять его к нам, пока за ним не придёт Юля. Мама поглядела на меня и промолчала.
Когда мы вошли в нашу квартиру, Катя сразу взлетела на шкаф. Мишка огляделся, обнюхал всё, лёг в угол и закрыл глаза. Я понимала, что он настрадался, налила ему тёплого молока, но он к нему не притронулся.
Катя сначала смотрела на него со шкафа, потом спустилась и уселась рядом. Мишка открыл глаза, лизнул её и снова закрыл. Катя отошла от него, прыгнула ко мне на колени, и я ей всё-всё мысленно рассказала. И Катя ткнулась в меня своей пушистой головой. Это означало, что она одобряет мои поступки.
Мама всё это время говорила по телефону с бабушкой, а когда закончила, подсела ко мне на диван и спросила:
– Может быть, расскажешь, как ты узнала про пожар? Я давно вижу, что вы с Катей понимаете друг друга с полувзгляда, а тут ещё этот малознакомый пёс! Не мог же он телепатически передать, что в квартире пожар! А если мог, то почему именно тебе? Неужели из-за Кати у тебя развились такие способности? Ох, чувствовала я, не надо было брать её в дом… Ну, отвечай!
– Мама, я не знаю! Я вдруг услышала, что Мишка кричит, почувствовала, что ему очень страшно, и увидела огонь за плитой. Это ведь Юлин пёс. Помнишь, как он прогнал глупую Ирму, когда она на меня запрыгивала? Я поняла, что,
