жеста. Хмурые лица воспитанников детдома в тот момент выражали что угодно, только не дружелюбие, и улыбка покинула Костю, чтобы вернуться очень и очень нескоро.
Наивное приветствие стало его первой ошибкой, но далеко не последней в тот день. Маленький мальчик Костя, выросший в достатке, окружённый любовью и воспитанный интеллигентами, оказался совершенно не готов к царящей в детдоме атмосфере жестокости, притворства и подозрительности. В первый же час он раздал «поиграть всего на часок» все свои игрушки и навсегда их потерял, не получив взамен ни одного друга. Затем он заступился за малышку, у которой пытался отобрать конфету конопатый хулиган, но не услышал от неё даже спасибо. Однако самым большим его промахом стал рассказ о любящих родителях и навсегда потерянной семье. На лицах многих слушателей появились слёзы, и простодушный Костя решил, что ему искренне сочувствуют, но если бы он присмотрелся лучше, то увидел бы в глазах сирот кое-что пострашнее чёрной зависти.
За два часа до полуночи прозвучал отбой, и дети молча разбрелись по своим кроватям. Костя послушно залез под одеяло, обхватил коленки и уставился в одну точку, чтобы смыслить события необычного дня. Никогда ещё он не чувствовал себя таким одиноким, как сейчас, в окружении сотен детей. Глядя на звёздное небо через зарешёченное окно, он изо-всех сил старался не заплакать, догадываясь, что в этом месте нельзя показывать слабость. Он решил не привлекать к себе лишнее внимание, на время став невидимкой, но было уже поздно. В темноте мелькнули маленькие тени, и возле кровати возникли шестеро мальчишек. В одном из незваных гостей Костя узнал любителя чужих конфет и понял, что скрученное полотенце в тонких веснушчатых руках не предвещает ему ничего хорошего.
Костя не любил, не хотел и, соответственно, не умел драться. Он всегда старался избежать конфликта любым доступным способом, даже если это было позорное бегство. Вот и сейчас он воспользовался удачным моментом, ловко выскользнул из-под оделяла на холодный пол и бросился в спасительную брешь между противниками.
Если бы только дверь на лестницу не закрывалась на ночь. Если бы только он лучше знал планировку этажа. Если бы только он не забежал в мужской туалет, отрезав все пути к отступлению. Если бы не вездесущие многочисленные «если», у него бы всё получилось, но вместо этого Костя прижимался спиной к грязному унитазу и смотрел на ухмыляющиеся лица довольных преследователей. Теперь их не сдерживали спрятавшиеся под одеялами свидетели, и они собирались по полной разъяснить мелкому выскочке местные правила, по которым приходилось жить им самим.
Кусок хозяйственного мыла, завёрнутого в тонкое полотенце, не рассекал кожу, не оставлял на ней синяков и не мог проломить череп, но эти факты были слабым утешением для Кости. Когда на него обрушился град ударов, каждый второй из которых наносил рыжий мучитель, он с воем вжался в пол, чтобы забиться в трещину между плитками. Яркие вспышки боли быстро слились в нескончаемую тягучую пытку, плавящую мозг. Тогда Костя
