бросила салфетку на кровать. Огонь в камине не горел, поэтому сжечь улику прямо сейчас она не могла. Да ей и не хотелось почему-то ничего сжигать, ведь это было доказательством ее первой ночи, не хуже невестиной простыни. Пусть Рауль женат, это не важно. Она получит его, чего бы ей ни стоило.
Сняв платье и туфли, она забралась в кровать и задула лампу, а потом долго лежала без сна, заново переживая случившееся и смакуя воспоминания. Но прежде чем заснуть, взяла салфетку и сунула под подушку.
Побывав на мессе и позавтракав, Алиенора отправилась к Петронилле поговорить о предстоящем возвращении в Пуатье. Как всегда, сестрица была в постели, хотя не спала, а сидела со спутанными волосами, как воронье гнездо, и сонным взглядом. Только что пришла Флорета, принесла теплой воды для умывания, а также немного хлеба и кувшин пахты.
Алиенора досадливо покачала головой.
– Ты как ночной цветок, – заметила она. – Утром вялая, а к вечеру бодрая.
Петронилла как-то странно на нее посмотрела, и на губах ее заиграла улыбка.
– Мои лепестки раскрываются, когда у других они закрыты, – согласилась она и потянулась.
Алиенора уловила какой-то знакомый запах, но сразу не поняла, какой именно. Петронилла встала с постели, чтобы умыться, и тут старшая сестра заметила, что из-под ее подушки выглядывает что-то вроде салфетки. Она бы даже не обратила на это внимания, если бы не пятна крови. Сердце замерло от потрясения.
– Что это? – гневно спросила она.
Петронилла обернулась и бросилась к подушке, но Алиенора ее опередила, выхватив салфетку.
– Пустяки, – ответила та с пунцовыми щеками. – Ночью у меня пошла кровь из носа, только и всего.
Алиенора развернула ткань – там были и другие пятна, а сама салфетка все еще слегка влажная. Она поднесла ее к носу и безошибочно угадала запах мужского семени. Королева повернулась к испуганной Флорете:
– Оставь нас. И никому ни слова.
Флорета разложила платье Петрониллы на кровати и вышла из комнаты, бросив через плечо встревоженный взгляд. Алиенора выждала, пока не раздался щелчок замка, и только тогда пригвоздила сестру разъяренным взглядом.
– Ты что же это делаешь, глупая? Так ты погубишь нас обеих. Кто это? Отвечай!
Петронилла сложила руки на груди.
– Никто, – сказала она.
– Не смей лгать! Отвечай, кто это!
Петронилла вздернула подбородок и уставилась на Алиенору немигающим взглядом, ее карие глаза совсем потемнели от яркого румянца.
– Ничего тебе не скажу, потому что говорить нечего. – Повернувшись спиной, она отломила кусочек от буханки, принесенной Флоретой, и сунула в рот.
Вспылив от гнева и боли, Алиенора схватила Петрониллу за руку и развернула к себе лицом.
– Глупая девчонка, я стараюсь защитить тебя! Ты хотя бы осознаешь, какую опасность на себя навлекла?
– Ты стараешься защитить только себя. Ты ничего не понимаешь! И на меня тебе наплевать! –
