мне об этом, не имели никакого представления о причине недомогания и предположили вначале, что пятна появились в результате поллюции. Но при более обстоятельном обследовании я пришел к выводу, что речь идет о серьезном заболевании»49.
Но добросовестный Валло ошибался. Король подхватил от одной из девиц, состоявшей на службе при дворе, известную болезнь, которая становится своего рода расплатой за полученные удовольствия. Несмотря на характерные признаки болезни, доктор усмотрел причину болезни в верховой езде:
«Вы слишком много ездите верхом и занимаетесь вольтижировкой, – заявил он королю. – У вас ослабли органы, предназначенные для деторождения. Вам следует более бережно относиться к своему здоровью. И прежде всего отказаться от езды верхом…»
Государь только улыбнулся в ответ, подумав о той особой верховой езде и особой вольтижировке, в результате которой он и получил свою болезнь. Но врачу он ничего не сказал, и Валло выписал ему несколько безобидных лекарств. Время шло. Через месяц болезнь обострилась, и простодушный лекарь наконец понял, каким недугом страдал Людовик XIV.
Встревоженный врач поставил королю клизму, избрав, надо признать, довольно любопытный способ лечения данной болезни…
Но в дальнейшем ему пришлось принять более серьезные меры, о чем свидетельствуют записи в дневнике Валло:
«В качестве микстуры я назначил Его Величеству отвар, приготовленный из толченых оленьих рогов и слоновой кости, в который я бросил две или три крупинки соли». Затем больному промыли желудок муравьиным спиртом, настоянным на клешнях рака. Увы! Лекарства не помогали. На протяжении всей Фламандской кампании король, которому Валло на всякий случай дал настойку из черноголовок, так страдал от своей венерической болезни, что не мог сосредоточиться должным образом на делах военных.
После семи месяцев разнообразного, порой странного по современным понятиям лечения Людовик XIV наконец почувствовал себя лучше и снова стал играть на своей «расстроенной дудочке» при посещении фрейлин…
В 1657 году король нечаянно заглянул в лицо одной из фрейлин, которых он в основном знал по заветному месту, где, по мнению поборников нравственности, располагается женская добродетель, и неожиданно влюбился. Счастливицу звали мадемуазель де Ламот д’Аржанкур.
Мазарини, недовольный тем, что Людовик XIV нашел фаворитку на стороне, вне семейного круга, решил раскрыть ему глаза и рассказал о том, что крошка де Ламот была любовницей герцога Ришелье и что однажды вечером придворные застали их на табуретке, когда они занимались любовью.
Людовик XIV тут же порвал с красавицей и, чтобы поскорее ее забыть, отправился во главе армии на север, не забыв прихватить, однако, с собой на всякий случай вояку Тюрена…
Пока король с большой осторожностью вел боевые действия, в Кузьере, недалеко от Тура, происходили довольно странные события.
Именно здесь проживала со дня смерти
