мешала карты, выпадают одни и те же. Она жива и скоро вернется. Так они говорят.
– Я ничего не понимаю в ваших картинках! Это все чушь собачья! Она должна была вернуться до темноты, а если не вернулась, значит – что-то случилось! – продолжал возмущаться тот, расхаживая по шатру.
– Сегодня мрачные тучи, темнеет быстрее, чем обычно, – вставила словечко Джун, и тут же получила ядовитую фразу, как пощечину:
– Не оправдывайтесь! – яростно выкрикнул юноша и еще раз треснул ногой по пустому стулу, оказавшемуся на его пути.
С каждым новым резким движением паренька все зажженные свечи в шатре покачивались и вздрагивали, как от сквозняка.
– Колонние’р, перестань, Хасса вернется, – остроухая девушка с закрытыми глазами лежала головой на деревянном подлокотнике кресла. Ее уже успели утомить крики друга. – У нас в общине тоже были ясновидящие, и мы на них всецело полагались. Раз Адайа говорит, что Хасса придет – значит придет, – устало пробормотала Мелани уже надоевшую за вечер фразу, но Коннор отреагировал слишком остро.
– Да ладно? И где они теперь, твои «ясновидящие»?! – выдал парень сгоряча, и Мелани тут же спрятала свое погрустневшее лицо в изящных руках, ничего не ответив обидчику, а тот лишь замер как вкопанный, пустым взглядом уставившись в сторону.
Парень просто не знал, куда спрятаться от переполнявших его эмоций, и совсем перестал за собой замечать, что делает и что говорит, а главное – кому. Все у него в голове перемешалось от постоянных вспышек гнева, и он только сейчас, чуть успокоившись, понял, что сильно задел свою остроухую подругу.
– Как вам не стыдно, юноша? – терпение гадалки должно было вот-вот лопнуть. Она рывком вскочила со стула и облокотилась на стол, который от этого заметно покосился. – Она многих потеряла, а вы только и делаете, что ей об этом напоминаете! Что девочка вам-то плохого сделала?! Извинись сейчас же!
– Я не говорю о том, что сделала она, я говорю о том, что сделали вы! – рявкнул в ответ парень.
Джун, не раздумывая, запустила в парнишку ближайший чугунный подсвечник, что попался под руку, и, к огромному своему сожалению, промахнулась.
Коннор легко отскочил в сторону, и Джун взорвалась от пронзившего ее разочарования:
– Закрой пасть, неблагодарный щенок! – переходя на высокие ноты, завопила она. – Ты забыл, сколько раз я тебя лечила?! Перевязывала?! Поила отварами?! И после всего этого ты позволяешь со мной так разговаривать?! Без моей помощи ты бы уже давно помер от горячки или грязнокровия! Тварь этакая! Если хочешь, я могу уйти отсюда, и вы позорно проиграете войну! Обречешь ли ты мятежников на эту участь?!
Парень застыл на месте как статуя, не зная, что на это ответить.
Наступила напряженная тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием бранящихся людей и тихими всхлипами остроухой девчушки, и тут внезапно полог приоткрылся в шатер вошел Клауд, запуская внутрь холодный воздух и капли моросящего дождя. Все взоры – гневные
