Риге, Костроме и Владивостоке, Ярославле и Иваново и многих других городах России. Множество раз он участвовал в выставках и выигрывал призы на престижных конкурсах, был дипломантом, лауреатом и заслуженным архитектором. Много лет Евгений Васильевич работал главным архитектором городов Иваново, Риги и Владивостока.
Но годы брали свое, и он, получив персональную пенсию, стал преподавать доцентом у нас в институте.
Поэтому мы все с большим желанием и неиссякаемым интересом всегда слушали его рассказы по истории архитектуры, об оригинальных конструктивных и архитектурных решениях, удачных композициях и творческих находках. Все это преподносилось нам не просто как предмет «Архитектура», а как увлекательное повествование, открывающее окно в новый, неповторимый и непознанный мир. При этом часто он выспрашивал наше мнение по тому или иному вопросу, после чего анализировал все услышанное, делал выводы и заключение, аргументируя все за и против, и ненавязчиво прививал и воспитывал в нас чувство прекрасного, меры в оформлении, архитектурного вкуса и взвешенного подхода во всем.
Прошли годы. Мы окончили институт…
Однажды, как-то весной, мы с приятелем-однокашником узнали, что Евгений Васильевич тяжело заболел: лежит в больнице парализованный, и, видимо, неизбежная развязка – дело ближайших дней. Мы кинулись к нему домой, но дома никого не оказалось. Поехали наугад в городскую больницу, но к ним больной по фамилии Алексашин не поступал.
На следующий день на кафедре архитектуры мы узнали, что Евгений Васильевич лежит в спецполиклинике, в кардиологическом отделении, но к нему никого, кроме жены, не пускают…
Было грустно на душе и как-то обидно, что вот такие хорошие люди так мало живут на белом свете…
Лето промчалось в заботах и проблемах: сперва на практике со студентами, потом отпуск в тайге на заработках, затем целый месяц опять со студентами на осенних сельхозработах, на уборке овощей и картофеля.
И вот я уже отмыт и наглажен и опять в институте. Захожу в буфет перекусить и… О боже! Евгений Васильевич сидит за столом. Жив-здоров, жует бутерброд с колбасой и запивает кофейным напитком. Я даже оторопел и потерял дар речи! Но, кое-как справившись с нахлынувшими чувствами, я подошел поприветствовать моего любимого и уважаемого преподавателя.
– Здравствуйте, дорогой Евгений Васильевич! Как ваше здоровье? – выпалил чуть ли не скороговоркой я.
– Да сейчас уже получше, а то было совсем нехорошо. Так что очень даже лучше, чем было, молодой человек! – ответствовал Алексашин.
Я не верил своим глазам. Выглядел он бодрым и подтянутым, так же был светел и шутлив его взгляд, так же, как всегда, был улыбчив и радостен, только несколько новых морщинок залегло вокруг глаз и у губ.
– Ну что, вы не верите, что это я, да? – с улыбкой задал мне вопрос старый архитектор. – Мы еще повоюем! А знаете, как я выкарабкался из этой злой ямы под названием «болезнь» почти с
