На этом Уго и собирался сыграть.
Староста распорядился принести стол. Караульные из Черных Холмов имели бы хорошие шансы в чемпионате мира по подноске предметов. Во дворе староста расположиться не захотел. Предпочел интимный полумрак амбара. Светобоязнь у него, что ли? Из угла амбара, мерцая желто-зеленым, на непрошеных гостей смотрели глаза Носферату.
– Ничего ведь не видно, – заметил Уго, устраиваясь для письма.
Староста приказал: "Да будет свет!" Караульные вприпрыжку доставили для ученого человека факелок, который угнездили на импровизированную подставку. Лишние уши были тут же отосланы прочь.
Затянувшиеся приготовления, казалось, парализовали Мариуса. Он не шевелился, не мигал и, вполне возможно, не дышал. Он очень напоминал деревянные, скверно раскрашенные статуи святых и грешников, кои входили в перечень культового инвентаря, обязательного для каждой церкви.
Итак, Мариус стоял, как истукан, в позе рахита и со скупой мимикой олигофрена.
– Ну-ка, мерзавец! – прорычал староста. – Выкладывай, как все было!
Мариус побледнел, как привидение. Громадный синяк на его лице приобрел благородный светло-голубой оттенок. К тому же Мариус напрочь позабыл, как владеют языком, куда именно пропускают воздух и какие голосовые связки напрягают при речи.
– Отвечай, демон тебя побери! – рявкнул староста так, что во все стороны прыснули мыши, а в дверь испуганно просунули головы бдительные караульные.
Мариус судорожно глотнул. Надежды на то, что он заговорит, не было никакой.
– Господин староста, так у нас ничего не выйдет, – вмешался Уго. – Он вас до смерти боится. Тут надо по-другому…
– Так я что – целоваться с ним должен? – свирепо фыркнул Ури Боксерман.
– Дозвольте мне поговорить с ним наедине, – вкрадчиво попросил Уго. – Он сделает все, что вам нужно.
Староста с великим подозрением осмотрел грамотея. В действиях этой шельмы он вновь ощутил скрытый подвох. Своему чутью староста доверял, как отцу родному. Да больше, больше! Но решительно не мог понять, чего же следует опасаться. Что, скажите на милость, может выйти из разговора наедине? Может, черт, они сообщники? И вся карусель затеяна как раз этого разговора ради? Может, намечается грандиозное надувательство? Поразмыслив, староста успокоил себя. Невозможно поверить в заговор ужа и ежа. Кроме того, здесь, в Черных Холмах, все – под контролем. Импровизации исключены. Староста сердито поднялся и, грозно хмыкнув, покинул амбар.
Уго облегченно вздохнул. Полдела сделано! От старосты удалось отделаться, а это главное. В любом поединке задача номер один – достичь перевеса. В партии против старосты перевес Уго уже получил.
– Присядь, друг Мариус! – Уго говорил мягко, напевно, работая на контрасте с брутальным Ури Боксерманом.
Мариус, как завороженный, глядел на ласкового грамотея. Наконец, с большим
