охраной нашего уважаемого Борова.
Вот она, ловушка, понял Расмус. Надо срочно думать о выходе. Хорошо, что окно открыто. Путь один: выскочить на навес, спрыгнуть в сад – там, глядишь, к воротам прорвемся или через каменную ограду перемахнем.
Мариус, не повернув головы качан, достал сверток со шпорой и передал Борову. Расмус задохнулся от возмущения.
– Ты что делаешь, чума? – выдавил он.
Мариус резко к нему обернулся:
– Она твоя?
Бешенство от собственного бессилия захлестнуло Расмуса. Он с размаху саданул кулаком в стену. Помогло слабо. Шпора уже покоилась в кармане Борова.
– Пойми, уважаемый: нам конец, если стража губернатора найдет у друга Мариуса золото, – сказал Уго, нагло жуя свою чертову жвачку.
Расмус решил пойти на обострение и демонстративно плюнул в окно, на навес. Это очень не понравилось Борову. Он угрожающе двинулся в сторону гостя. Расмус презрительно улыбался, щеря свои кривые клыкастые зубы. Со взъерошенными черными волосами, с широко расставленными длинными ногами, в плотно облегающей кожаной куртке он напоминал дикого горного кота шаррах. Он приготовился стоять насмерть. Но Уго остановил порыв Борова:
– Старик, только без мордобоев!
Бормоча проклятия, Боров повернулся с грацией гиппопотама и удалился, шевеля толстыми пальцами.
– Друг Уго, дай нам поговорить, – попросил Мариус. И, глядя на дверь, закрывшуюся за грамотеем, сказал: – Рас, так мы далеко не уйдем.
– Мы уже пришли, прах тебя возьми! Шпору у нас забрали, как у котят. Домой вернуться не можем. Дальше-то что?
– Не скули. И на людей не кидайся, а то дальше я обойдусь без тебя.
– Что?! – Расмус чуть не умер от обиды. Мариус молчал.
– Ты веришь этому патлатому хрену? – ожив, спросил Расмус.
– Верю.
– Ну и дурак. В чужую дудку не наиграешься.
– Сам дурак.
Милое окончание разговора! Насупившись, Расмус спустился по лестнице вслед за дружком, беспрестанно ворча в том духе, что нет уж, он останется при своем мнении, а борьба с шайкой Уго только начинается. Хеланцы советуют: не считай игру проигранной, пока не выиграешь, – так мог бы сказать Расмус, да не знал хеланских мудростей. Зато знал жизнь.
Внизу Расмус подвергся очередному испытанию. Пришлось сесть за завтрак местного изготовления. Сочная ветчина с огромными ломтями подового хлеба и неизменным пивом – угощение выглядело очень подозрительно. Однако, Расмус угостился. И угостился изрядно. Потому что есть хотелось, несмотря на опасность отравы. Семь бед – один ответ, подумал Расмус, насыщаясь. Пусть не думают, что я испугался.
А потом совершенно налегке, оставив, черт возьми, шпору в лапах Борова, трое из Черных Холмов покинули укрытие. Их маршрут знал лишь хитрец Уго. Впрочем, идти пришлось недолго – лишь до известной читателю Площади Двух Лун. До здания Гильдии астрологов.
***
