мне прямо в глаза, то совсем побледнела. Я была почти уверена, что она «знает, что я знаю». Если мы все еще подруги, то, вероятно, все останется невыясненным, пока я не приведу мысли в порядок и не возьму на себя смелость сообщить об этом Корди.
Дорога стала шире, и чуть позже я смогла разглядеть за кронами деревьев башенки, торчащие ввысь, как у старого замка.
– Это Честерфилд? – спросила я заинтригованно, но при этом слегка испуганно.
– Да. А чего ты ожидала от элитного интерната, которому много веков?
– Ну, по крайней мере, бойниц тут нет! А в наказание здесь сажают в подземелье?
Мама рассмеялась, будто я не имела в виду ничего серьезного, и свернула на широкую стоянку, где было припарковано несколько дорогих машин.
Мы продолжали ехать по хрустящему гравию до огромных белых железных ворот, перед которыми мама остановилась и опустила окно.
– Честерфилд очень… европейский. Обычно, чтобы увидеть нечто подобное, нужно провести отпуск в Англии или где-то там, – пыталась она тем временем исправить мое первое впечатление об интернате.
Слева и справа от ворот тянулась высокая стена из красного кирпича. Мама нажала на кнопку звонка, после чего мы в волнении ждали, когда нам ответят. Мое желание выпрыгнуть из машины и сбежать обратно с каждой секундой росло. Сначала раздалось жужжание зуммера, затем из динамика под кнопкой звонка послышался женский голос.
– Добро пожаловать в Честерфилд. Чем я могу вам помочь?
– Добрый день, это шериф Солт. Я привезла свою дочь Элис на летние курсы.
– Минуточку, пожалуйста, – прозвучал ответ.
Мы обменялись удивленными взглядами. Ворота оставались закрытыми, позволяя мне рассмотреть герб с вороном на короне. Не знаю почему, но я покрылась гусиной кожей.
В следующий миг в динамике раздался треск, и тот же женский голос снова сообщил:
– Пожалуйста, проезжайте вперед.
Голос сопровождало жужжание, с которым створки ворот открылись. Нашему взору предстала аккуратная тропинка, выложенная белым гравием.
– Ну, тогда поехали, – сказала мама и нажала на газ. Судя по голосу, она нервничала не меньше меня.
Когда мы миновали ворота, я увидела с обеих сторон две статуи в натуральную величину. Обе были из белого мрамора. Левая изображала молодую женщину, державшую меч в вытянутой руке. Волосы ее были так тонко вырезаны, что казалось, будто их разметал ветер. С другой стороны стоял строгий молодой человек. Его тонко очерченное лицо было выполнено из мрамора так же детально, как и у женщины. Они выглядели почти живыми.
– Мило, – сухо прокомментировала мама.
– Да, наверное, садовые гномы показались им скучными, – пробормотала я, пока мы ехали по подъездной дорожке.
Вдоль дороги тоже располагались белые статуи. Каждая из них была в натуральную величину и настолько детально проработана, что казалось, будто там стоят настоящие люди. Некоторые из них выгибались,
